Фельдшер Стоковский с самого начала показался Клосу личностью подозрительной. Точно так же, как и любой другой человек, он мог войти в операционную и выстрелить в санитара. Но только он один находился в коридоре, и если он не убийца, то должен был видеть человека, выбегавшего из операционной после выстрела.
— Я должен допросить каждого. Буду вызывать вас по очереди в комнату для дежурных, — сказал Клос, — а пока можете заниматься своими делами… Вас, доктор Ковальский, прошу остаться… Это не допрос… Мне просто хочется поговорить с вами.
Ковальский закурил сигарету, потом подошёл к умывальнику, начал мыть руки.
— Мне кажется, — проговорил Клос, — что убийство санитара не очень удивило вас, пас доктор.
— Убийство теперь стало обычным делом. Когда вы, госродин обер-лейтенант, доложите полиции о случившемся? — спросил Ковальский.
— Меня сейчас больше интересует девушка. Когда она сможет покинуть больницу?
Доктор пожал плечами:
— Точно не знаю, но думаю, что не раньше чем через два дня.
Клос внимательно наблюдал за Ковальским. Он не мог до конца понять этого человека. Иногда доктор казался ему человеком искренним, а иногда просто подозрительным.
— Вы, пан доктор, заинтересованы в том, чтобы убийца Вельмажа был найден?
Ковальский ответил не сразу.
— Надо бы из операционной убрать труп убитого, — пробурчал он. — А если говорить о сути дела… как-то ещё не думал об этом, господин обер-лейтенант.
Тот, кто застрелил Вельмажа, видимо, боялся санитара. И убийца пока что не покинул больницу, хотя, если бы захотел, мог бы убежать… Распоряжение, данное старику вахтёру, не остановило бы того, кто захотел бы исчезнуть из больницы. Клос сам убедился в этом, когда поговорил с вахтёром в проходной. Старик, сидевший в небольшом помещении, освещённом керосиновой лампой, заверил, что никого не выпускал из больницы, ибо пан доктор так велел. Но при этом вахтёр смотрел на немецкого офицера с таким презрением и ненавистью, как будто готов был наброситься на него.
Что же оставалось Клосу? Пригрозить всему больничному персоналу оружием? Абсурд!.. Положение было очень сложным. Но ещё больше оно осложнилось после разговора с Евой. Девушка лежала в одиночной палате с забинтованным плечом. Клос закрыл за собой дверь и склонился над Евой. Она спросила тревожно:
— Ты видел того мужчину в коридоре?
— Который лежит в конце коридора? Я не обратил на него особого внимания, даже не подходил к нему.
— Это он!
— Кто? — спросил Клос.
