Больной из третьей палаты умер. Мужчина, лежавший вкоридоре, снова потерял сознание. Состояние девушки после операции ещё вызывало беспокойство.
Ковальский начал врачебный обход.
В это время Вацлав Стоковский сидел в коридоре около кровати мужчины, привезённого из села.
А Клос ожидал, когда доктор вернётся после обхода, и ломал себе голову над тем, как выявить агента полковника фон Роде и обезвредить его.
Обер-лейтенант перерезал телефонные провода— это было единственное, что он мог пока сделать.
Не исключено, что больница уже оцеплена людьми фон Роде, а сам полковник только забавлялся с ним, Клосом, как кошка с мышкой.
Если агент «М-18» — доктор Ковальский, Клосу оставалось только ждать. Он сел около стола и раскрыл регистрационный журнал больных.
Ив ту же минуту раздался пистолетный выстрел. Потом послышался топот и крик. Клос выбежал в коридор…
Полковник фон Роде разговаривал в своём кабинете с ординарцем Клоса. Курт был удивлён, но своего беспокойства не показывал. Он отвечал на вопросы уверенно, даже сусмешкой, что выводило шефа абвера из равновесия.
— Ты лжёшь! — сказал фон Роде. — Немецкий солдат должен говорить правду, и только правду. Не волнуйся, о нашем разговоре никто не узнает.
— Я говорю правду, господин полковник.
Солдат упрямо стоял на своём, и фон Роде подумал, не допустил ли он ошибки, вызвав этого ординарца. В общем-то полковник ничего не имел против Клоса, способного, преданного офицера, всегда чётко выполнявшего служебные задания. Правда, сегодня вечером его поведение вызвало уполковника некоторое беспокойство. Однако серьёзных оснований для подозрения не было.
Только вот девушка-полька в квартире Клоса… Почему полька? И именно сегодня, спустя два-три часа после того, как было совершено нападение на инженера фон Круцке. Полковник привык доверять своей интуиции, которая редко его подводила.
В Божентове только им двоим было известно время приезда Круцке. А если он подозревает Клоса несправедливо… Его ординарец может быть просто болтун. Нет, фон Роде не был шефом отделения абвера, если бы не проверил всё это.
— Я вызвал тебя не для того, — сказал фон Роде, — чтобы ты строил из себя идиота. Мне всё известно! Обер-лейтенант был откровенен… И мы решили проверить твою лояльность к великой Германии… Ну что, теперь будешь говорить правду?
Курт молчал. Он верил своему обер-лейтенанту.
В операционной на полу лежал труп санитара Стефана Вельмажа.
— Смерть наступила мгновенно, — сказал доктор Ковальский. — Выстрел в область сердца с очень близкого расстояния.
