Он кивнул:
— Приходите вечером. Захватите с собой зеркало и какие-нибудь веревки или ремни — такие, из которых можно было бы сплести, например, сеть. Тогда я докажу свои слова. Простите, но сейчас я очень устал.
Бриджит стояла, глядя на него, и не знала, что и думать. Человек на кровати задышал ровно и глубоко, погрузившись в сон.
«Что же мне делать? Как может безумие то появляться, то исчезать по воле самого человека? Да и безумие ли это?»
В сердце Бриджит вновь закралось беспокойство. Но если это не бред сумасшедшего, тогда что? Законы — и божьи, и природные — не допускают существования колдунов!
«Тыуверена, Бриджит Ледерли? Почему же они допускают существование твоего ясновидения?»
Бриджит вышла из комнаты. Кто бы ни был этот человек, он обещал предоставить ей какие-то доказательства. Что ж, у него будет такая возможность.
Вечером, когда солнце скрылось за верхушками деревьев и дневной свет начал меркнуть, Бриджит оставила мистера Симмонса в гостиной в обществе книги и кофейника, сославшись на неотложную работу на маяке. Йохан предпочел провести вечер в зимней кухне вместе с миссис Хансен и Сэмюэлем, чтобы поведать им обо всех последних событиях в Истбэе и на материке: проходя мимо кухни, Бриджит услышала, как он во всех подробностях живописует несчастный случай, из-за которого доктора Ханнума вызвали на лесопилку.
Поднявшись на башню, Бриджит наполнила резервуар нефтью, завела часовой механизм и подожгла фитили. Затем подождала несколько минут, чтобы убедиться, что лампа горит ровно и ярко. Подойдя к окну, Бриджит отметила про себя, что маяк на острове Дьявола отлично виден, а значит, можно надеяться, что ночь будет ясной. После этого по длинной винтовой лестнице она спустилась на второй этаж и прошла в спальню своего загадочного гостя.
Он сидел на кровати, чуть улыбаясь, и выглядел значительно более оживленным, чем днем. Бледный сумеречный свет за окном погас, и комната теперь была освещена лишь свечой и лампой. В глубоких черных глазах незнакомца плясали блики огня.
— Вот то, что вы просили.
Из кармана передника Бриджит вытащила охапку цветных полосок материи, из которых она когда-то собиралась сплести коврик. Затем из другого кармана было извлечено зеркало с серебряной ручкой — единственная вещь, доставшаяся Бриджит от матери.
— Спасибо, госпожа, — торжественно сказал чужестранец, взяв принесенные Бриджит предметы. — Не хотите ли присесть? Придется немного подождать.
