– Здесь был один священник, – сказала секретарша. – Он сказал, что приехал из Рима, и его звали, по-моему, Тассоне.
– Вы знаете, где он живет?
– Нет.
– У него было дело к послу?
– Похоже, что так.
– Может быть, посол знает, где он живет?
– Не думаю. Вряд ли.
– Можно будет его спросить?
– Да, я спрошу.
– А когда?
– Попозже.
– Моя мать очень больна. Она сейчас в госпитале, и я боюсь, что дорога каждая минута.
В кабинете Торна зазвенел сигнал селектора. Голос секретарши осведомился, не знает ли он, как найти священника, который приходил к нему две недели назад. Торн похолодел.
– Кто об этом спрашивает?
– Какой-то человек, который утверждает, что вы разбили его фотокамеру. Он считает, что священник – его родственник.
Помолчав секунду, Торн произнес:
– Попросите его зайти ко мне.
Дженнингс сразу же отыскал кабинет Торна. Все вокруг было обставлено в современном стиле. Кабинет находился в конце длинного коридора, по обеим сторонам которого были развешаны портреты всех американских послов в Лондоне. Проходя мимо них, Дженнингс с удивлением узнал, что Джон Квинси Адамс и Джеймс Монро занимали этот пост, прежде чем стали президентами США. Неплохое начало карьеры! Может быть, старина Торн волею судеб тоже станет великим.
– Входите, – улыбнулся Торн, когда репортер открыл дверь в кабинет. – Садитесь.
– Извините, что я врываюсь…
– Ничего.
За все годы работы в амплуа фотоохотника Дженнингс впервые находился так близко от своей жертвы. Попасть сюда оказалось проще, чем он думал. Теперь же его трясло: дрожали колени, учащенно колотилось сердце. Возбуждение было так велико, что почти граничило с сексуальным.
– Мне бы хотелось еще раз принести свои извинения за разбитую камеру, – сказал Торн.
– Она все равно была старая.
– Я хочу возместить вам убытки.
– Нет, нет…
– Мне бы очень хотелось. И вы должны мне в этом помочь.
Дженнингс пожал плечами и кивнул.
– Скажите, какая камера самая лучшая, и вам ее доставят.
– Ну… Вы очень великодушны.
– Просто назовите мне самую лучшую.
– Немецкого производства. «Пентафлекс-300».
– Договорились. Скажите моему секретарю, где вас можно найти.
Торн изучал репортера, рассматривал каждую мелочь, от разных носков на ногах до ниток, свисающих с воротника куртки. Дженнингсу нравилось вызывающе одеваться. Он знал, что его внешность ставит людей в тупик. В каком-то извращенном смысле это давало ему нужные зацепки в работе.
– Я видел вас на собрании, – сказал Торн.
– Я всегда стараюсь быть в нужном месте и вовремя.
