- Что же дальше? - тихо спросил я.
- Так вот, - встрепенулся он, - я часто приходил к этому обрыву. И знаете, доктор, со мной всегда была вот эта маленькая флейта. И я, чтобы передохнуть, играл одну любимую мелодию. Я сам ее сочинил. Я играл, и казалось мне, что я не один, что кусты иван-чая прислушиваются к моей мелодии. И больше того - однажды мне показалось, что (поверьте, доктор!) какому кусту чаще играешь, тот лучше растет. Поднимается выше других. Да, да... словно слушает и под мелодию растет. Поверьте мне: не один и не два раза я приходил к этим трем кустам иванчая.
- Кипрей? Обыкновенный кипрей?
- Да. Кипрей. Или иван-чай.
- И растет под мелодию?
- Именно. И чуть мне это показалось, я решил проверить. Стал приносить линейку. Вбил палочки около каждого куста, стал на них делать пометки. Зарубки. Выбрал один куст. Поиграю - измерю. И на палочке отмечаю. Опять поиграю. И вижу растет. Чуть ли не на глазах. Опережает остальных. Понимаете?
Я развел руками.
- Я и сам не верил, - тихо продолжал Веригин. - Но вот... убедился. А понять ничего не мог.
- Это и есть ваше открытие?
- В то памятное утро, 15 июля 1855 года, в тот самый час я (в который раз!) увидел: не только растет куст иванчая, которому я играл, но на глазах моих начинают развертываться лепестки его лилово-красных цветков. И сразу же мне пришла в голову...
- Эта догадка, которая должна отодвинуть смерть на тысячелетие?
- Да! Вы угадали, доктор! - воскликнул Веригин.
- Так в чем же состоит эта догадка?
Веригин горестно всплеснул руками:
- Тут удар пушки... контузия... я очутился в госпитале.
- Так что же? - добивался я.
- Не знаю, доктор, что и сказать.
- Забыли?
Веригин молчал, стиснув руки.
- А когда вы выздоровели... вы приходили к кусту? Играли?
- Приходить-то приходил, но мелодию я забыл. Контузия отняла.
- Так что же? Чуть вспомните мелодию - вспомните и свое открытие, как укротить смерть?
- Хочу верить, что так и будет. Только бы вспомнить!
- Флейта при вас. Так вот. Сейчас принесут цветок. В горшке. А вы заиграете. Посмотрим: будет цветок расти?
- Нет, нет! Не надо, доктор. Смешное дело! Я ведь уже говорил вам - я пробовал. Много раз. До контузии. И после. Разные мелодии - это не то. Цветы их не любят. А вот ту, единственную, которую эти цветы понимали, ее-то я и забыл.
Веригин покраснел. Взгляд его стал раздраженным и нетерпеливым.
"Ага! Он явно устал. Перенапряжение", - подумал я.
- Да! Забыл! - почти крикнул Веригин. - Контузия проклятая! Та единственная мелодия вылетела из памяти. Напрочь. Вот и все. И все. И не хочу об этом больше думать.
