- Вы меня спрашиваете о женщине, которая торговала вишнями?
Я с радостью закивал головой.
- Да! Торговала: разрешено. И записалась у меня в очередь на импортный югославский гарнитур "Черный тюльпан". Дочь замуж выдает. Очень ей нужен гарнитур. Вишнями торговала.
- Да... Да... Да...
- В Москве на "Тюльпан" запись чуть не на два года, - там как бы отцвели тюльпаны... А тут у нас благоухали и зимой...
- Так ведь...
- Понимаю, все понимаю: она уступила вам очередь на "Тюльпан". Могу вас огорчить - очередность не состоится. И не ищите этой женщины.
- Не в этом дело...
- Понимаю вас. Обождите! Очередники оставляют нам открытки со своими адресами... Нюша! - крикнул директор.
В дверях показалась головка. Копна золотистых волос. Голубые спокойные глаза.
- Принеси-ка заявки на "Тюльпан".
Я замер от радостного волнения.
- А их нет, Евгений Николаич, - пропел чистый, хрустальный голосок. - Все повозвращали заказчикам, раз "Тюльпана" не будет. Забыли?
"Вот это неудача", - подумал я и вздохнул.
- Ничем не могу помочь, дорогой товарищ. Очень сожалею, тороплюсь. Желаю здоровья.
И директор, поклонившись, вышел из кабинета, пропустив меня вперед.
Я опять на площади. Моросил дождь. Одиноко стояли топольки у платформы. Роняли дождевые капли с желтеющих листьев. Я машинально поднял с влажной глинистой земли круглый плоский камешек. Под таким камнем тогда лежала стопка бумаги с записями о Веригине.
Так и звучит в моих ушах голос этой женщины: "Хозяин мой Иван Гаврилыч, царство ему небесное, сказал агроному. Конечно, нет того, чтоб дочка по вас вздыхала. Но ничего... ничего... Однако же, раз поступила в институт иностранных языков... Стоп! Стоп! Как же я забыл? Как раньше не подумал об этом?
Кончик ниточки опять в моих руках,
Назад. В Москву!
ЭТЮД О ЛЮБВИ И О ВИШНЯХ
Письмо редактору газеты Института иностранных языков "Голос студента" товарищу И. И. Харитоненко:
"Уважаемый Иван Игнатьевич!
Согласно нашей договоренности, посылаю Вам драматическую сценку "О любви и вишнях", которая как бы прямо обращена к незнакомой студентке Вашего института, дочери той женщины, у которой я купил вишни. Прошу поместить ее, если найдете возможным, в Вашей газете "Голос студента". Хочу надеяться, что этот этюд поможет мне в том отчаянно трудном деле поисков и розысков, к которому Вы отнеслись с таким сочувствием.
Ваш Нестеров".
О ЛЮБВИ И ВИШНЯХ
Пелагея Семеновна так посмотрела на дочь, будто первый раз ее видит, и перестала окапывать кусты крыжовника. Лопатка, крепко уйдя в землю, стояла будто на страже: вот-вот надо будет вмешаться в разговор.
