Потом вы учитесь управлять другой рукой, а затем надо научиться координировать движения рук с движениями головы, плеч и всего тела. И, наконец, вы стоите и обе руки свободны.
Теперь скажите, как вы встаете на одну ногу? Это сложнейшая задача, потому что, когда вы пытаетесь сделать это в первый раз, вы забываете держать колени и таз прямо, и шлепаетесь. Через какое-то время вам удается переносить весь ваш вес на одну ногу и вы выставляете другую вперед, центр тяжести в результате перемещается – и вы падаете. Вы еще долго учитесь выставлять одну ногу вперед. Наконец, вы делаете первый шаг и, право, это выходит у вас весьма недурно. Тогда вы делаете этой же ногой второй шаг, но уже не так удачно, затем третий и опускаетесь на пол. Придется еще немало потрудиться, чтобы научиться топать правой, левой, правой, левой, правой, левой.
Вы все умеете ходить, хотя совершенно не представляете, как это делается. (Эриксон обращается к Кристине.) Вы говорите по-немецки, не так ли? Кристина: Да.
Эриксон: Вам легче было выучить английский, чем немецкий?
Кристина: Нисколько не легче. Английский учить гораздо труднее.
Эриксон: Почему?
Кристина: Немецкий – мой родной язык, и он дался мне без труда, потому что все вокруг на нем говорили. А английский пришлось учить…
Эриксон: Вам пришлось овладеть совсем новой постановкой голосового аппарата и координировать ее со слухом. Скажите-ка: «Птица летит высоко».
Кристина: Птица петит высоко.
Эриксон: А теперь скажите это же по-немецки. (Кристина говорит фразу на немецком языке).
Эриксон: Можете это же сказать на нижне-немецком наречии?
Кристина: Нет.
Эриксон: Почему?
Кристина: Я его никогда не учила. Я его, пожалуй, и не пойму. Он отличается.
Эриксон: Вы слыхали такое выражение: «Прайс хорошо, а Баер лучше»?
Кристина: Простите, я не поняла.
Эриксон: «Прайс хорошо, а Баер лучше».
Кристина: Я такого не слышала.
Эриксон: Я не говорю по-немецки. У меня, возможно, неверное произношение. «Хорошо быть пруссаком, но баварцем лучше». (Смех.)
Зигфрид: Пожалуйста, говорите погромче.
Эриксон: А у меня встречная претензия – вы слишком тихо говорите. А если признаться начистоту, я не очень хорошо слышу. (Эриксон смеется. Затем говорит, опустив глаза вниз.) Хорошо. В психотерапии приходится учить пациента многому из того, чему он уже научился, и научился очень давно, но успел забыть узнанное.
Еще я хочу сказать, что мозг состоит из миллиардов клеток. Миллиардов и миллиардов клеток мозгового вещества. Клетки мозга в высшей степени специализированы. В изучении немецкого языка участвует одна группа клеток, совсем другая – в изучении английского, и третья – в изучении испанского.
