— Ты извини, что у тебя все сложили. В нашей комнате тоже — под потолок…
Алка, на редкость свеженькая, с блестящими от жара плиты щечками, накладывала мне на тарелку отбивные горкой.
— С чего гуляем? — осторожно поинтересовался я.
— Да ни с чего. Просто обед. — Алка была довольна произведенным впечатлением. Толик тоже сиял.
— Ну, тогда за встречу! — Я отвернул крышку канистры и озадаченно посмотрел на соседей. Никакой реакции.
— Ведерниковы, у вас что, новая жизнь? Толика так подмывало, что он чуть не пританцовывал на месте.
— Завязали, Дрон! Начисто завязали!
— Мама дорогая! Поздравляю!
— Во-во. Давно пора было. Да ты выпей, нам все равно. Не завидно.
— Да как-то одному…
— Олег, не комплексуй. — Толик произнес это таким низким назидательным баритоном, что рассмеялись все втроем.
— Мы, Олежек, закодировались. Чтоб и не тянуло.
— И как? Не тянет?
— Абсолютно.
— Толя, кончай человеку зубы заговаривать, пусть поест с дороги. Отбивные стынут.
Стаканчик я все же принял, в очередной раз отложив собственное начало новой жизни. Мы дружно заработали . челюстями.
— А все же, откуда изобилие? — спросил я, улучив момент.
Толик хитро прищурился.
— Ты удивишься, но от «МММ». Согласно рекламе.
— Они же спалились!
— А мы — нет.
— Толик, кончай темнить! Чтобы у вас с Алкой в апреле, когда я уезжал, денег хоть на одну акцию было…
— Во-во… На опохмелку не хватало… — Толик налил себе огромную пиалу чаю. — Короче, в начале июля мы с Алкой поцапались…
— А когда вы не цапались…
— Да не, по-серьезному. Сидели, клюкали, еще Мишка был с моей работы, ты его не знаешь… Короче, Мишку проводили, еще приняли, слово за слово, Алка меня хрясь ложкой по мордам…
— Половником, — усмехнувшись, поправляет Алка.
— Ну да. А я тоже подогретый был — ну и под глаз ей брызнул. Алка — в слезы и — шасть из дому. Ну куда она пойдет? Понятно, к теще. За ней я, конечно, не побежал, мужчина все же и гордость свою имею…
— Да ты не ходячий просто был…
— Алка, помолчь. Ну, а утром подумал, решил — пойду на мировую.
— Подумал он… Опохмелиться нечем было, вот и прибег, — язвит жена, но Толика, похоже, все это даже забавляет.
— Речь не о том. Посидели у тещи, потолковали. Вроде помирились. Ну, она выставила, все втроем вмазали, ну и с Алкой там и остались. Проснулся ночью, по нужде. Пробираюсь назад в комнату, ощупью… Теща дрыхнет. Ну я и шасть к секретеру…
— Рецидивист прямо, — комментирует Алка.
— Не знаю, кой черт меня под руку толканул… А просто — денег-то ни шиша, утро забрезжит — чем похме-ляться стану? Ну и залез. Думаю, поживлюсь десяткой, и хорошо. И надо же, хмельной был, а сообразил — где бабы деньги-то спрячут? В белье, где же еще!
