Боб взял спички и сжег письмо в раковине, смял пепел и смыл его.
- А что от Петры?
- Пока ни слова. Семь человек из джиша Эндера освобождены. Русские говорят, что место, где держат Петру, еще не обнаружено.
- Чушь собачья.
- Пусть так, но что мы можем сделать, если они нам не говорят? Боб, я боюсь, что Петры нет в живых. Ты должен понять, что это самая вероятная причина их запирательства.
Боб это знал, но не верил.
- Ты не знаешь Петру, - сказал он.
- Ты не знаешь Россию, - ответила Карлотта.
- Во всех странах приличных людей большинство.
- Ахилл смещает это равновесие всюду, где появляется. Боб кивнул:
- На рациональном уровне я с тобой согласен. А на иррациональном верю, что когда-нибудь с ней увижусь.
- Не знай я тебя слишком хорошо, я бы могла принять это за признак веры в воскресение.
Боб поднял чемодан.
- Я стал больше или он меньше?
- Чемодан того же размера.
- Значит, я расту?
- Конечно, растешь. Посмотри на свои штаны.
- Пока я в них влезаю.
- На лодыжки посмотри.
- А!
Щиколотки были видны больше, чем когда покупали штаны.
Боб никогда не видел, как растет ребенок, но его беспокоило, что за недели в Араракуаре он стал выше на пять сантиметров. Если это переходный возраст, то где другие признаки, которые должны прийти вместе с ростом?
- Новую одежду купим в Гринсборо, - сказала сестра Карлотта.
- Это там, где вырос Эндер.
- И там, где он впервые убил.
- Ты никак не можешь об этом забыть?
- Когда Ахилл был в твоей власти, ты не стал его убивать.
Бобу не понравилось такое сравнение с Эндером. Сравнение не в его пользу.
- Сестра Карлотта, сейчас нам было бы куда проще жить, если бы я тогда его убил.
- Ты проявил милосердие. Ты подставил другую щеку. Дал ему шанс исправить свою жизнь.
- Я добился того, чтобы его отправили в сумасшедший дом.
- И ты продолжаешь считать, что это была слабость?
- Да, - ответил Боб. - Я предпочитаю правду лжи.
- Ага, - заметила Карлотта. - Добавлю еще одно достоинство к твоему списку.
Боб не смог сдержать смеха.
- Я рад, что ты меня любишь.
- Ты боишься встречи с ним?
- С кем?
- С братом Эндера.
- Это не страх.
- А что же?
- Скепсис.
- Он в этом письме проявил скромность, - сказала сестра Карлотта. - Он не был уверен, что все правильно просчитал.
- Да, это мысль. Гегемон-скромняга.
- Он еще не Гегемон.
- Он освободил семь ребят из джиша Эндера одной статейкой. У него есть влияние. Есть честолюбие. А теперь он еще и скромности научился - нет, это для меня слишком.
- Смейся, если хочешь, а пока что пошли искать такси. На последнюю минуту не оставалось никаких дел. Они платили за все наличными и никому ничего не были должны. Можно было идти.
