, конечно, знают об этой встрече, но также им известно и о неком капрале, у которого прошлым вечером колено выгнулось наоборот. Вряд ли они станут выступать в защиту Рвача Палмера.
Гаррисон, впрочем, ничуть не изменился. Улыбнувшись и пожав Рвачу руку, он хлопнул торговца по плечу:
— Ну, как поживаешь, Рвач?
— Бывало лучше, губернатор. Как твоя жена? И малыш?
— Здорова, здорова, на лучшее и надеяться нельзя, тем более если вспомнить, что она настоящая леди, а вынуждена жить в подобной глуши. А мальчишка, он настоящий солдат, мы даже сшили ему маленький мундирчик, посмотрел бы ты, как малец вышагивает на параде.
— После таких разговоров я сам начинаю подумывать, а не обзавестись ли и мне семьей.
— Рекомендую от всего сердца. Ой, Рвач, чего это я? Ты садись, садись вот сюда.
Рвач сел:
— Спасибо, Билл.
Гаррисон удовлетворенно кивнул:
— Рад тебя видеть, столько времени прошло…
— Я-то хотел увидеться с тобой еще вчера, — намекнул Рвач.
— Ну, дела, дела, — печально улыбнулся Гаррисон. — Разве мои парни не сказали тебе, что у меня сейчас очень плотное расписание?
— Однако раньше ты всегда выкраивал для меня минутку-другую, Билл.
— Ну, бывают дни, когда просто не продохнуть. Я действительно был очень занят, что я могу с этим поделать?
Рвач покачал головой:
— Ладно, Билл, давай заканчивать с враками, мы достаточно накормили друг друга всякой брехней. То, что произошло, было частью плана. И план этот был придуман не мной.
— О чем ты говоришь, Рвач?
— Я говорю, может, тот капрал вовсе не хотел, чтобы ему ломали ногу. Просто у меня такое чувство, что в его обязанности входило заставить меня затеять Драку.
— В его обязанности входило следить за тем, чтобы меня никто не беспокоил, Рвач. И никакого другого плана у меня не было. — Лицо Гаррисона внезапно погрустнело. — Рвач, должен сказать, ты вляпался в крутую передрягу. Ты напал на офицера армии Соединенных Штатов.
— Капрал — это не офицер, Билл.
— Пойми, Рвач, я бы и сам хотел отправить тебя на суд в Сасквахеннию. Там есть законники, жюри и так далее. Но суд должен состояться здесь, а члены местного жюри не очень-то милостиво относятся к заезжим, которые взяли в привычку ломать капралам колени.
— Хорошо, предположим, с угрозами мы закончили. Теперь скажи, что тебе от меня нужно на самом деле.
— На самом деле? Я не прошу ни о каком одолжении, Рвач. Я просто проявляю беспокойство о своем друге, у которого неприятности с законом.
— Должно быть, то, чего ты от меня добиваешься, действительно мерзко, иначе ты бы меня просто подкупил, вместо того чтобы запугивать. Это, наверное, нечто такое, что, по твоему мнению, я не пожелаю исполнить, если только не буду запуган до смерти. И вот сейчас я пытаюсь представить, что же за мерзость ты измыслил, за которую, как ты считаешь, я не возьмусь. Признаюсь, список моих предположений не так уж велик, Билл.
