— Я не дурак, — кивнул Джексон. — Война обещает стать кровавой, но когда мы загоним их за реку, они будут сломлены. А воины типа Такумсе — они будут либо мертвы, либо опозорены.
— Думаете? Только в той кровавой войне, которую вы помянули, погибнет множество белых парней, белых женщин и детей. У меня есть идея получше. Эти краснокожие присасываются к бутылке с виски крепче, чем бычок к титьке матери-коровы. Два года назад к востоку от реки Май-Амми обитало более тысячи пианкашоу. Затем они познакомились с виски. Они забросили работу, перестали есть, ослабели настолько, что первая же болячка, заглянувшая в те края, вымела их начисто. Перекосила всех до единого. Если сейчас где и остался живой пианкашоу, мне об этом ничего не известно. То же самое произошло на севере с чиппива, впрочем, на этот раз ответственность лежит на французских торговцах. Знаете, что лучше всего в виски? Оно убивает краснокожих, а белые парни все живехоньки.
Джексон медленно выпрямился.
— Похоже, — сказал он, — по приезде домой мне нужно будет принять по меньшей мере ванны три. И то я вряд ли толком отмоюсь.
Рвач с огромным удовольствием отметил, что теперь Гаррисон разозлился по-настоящему. Он вскочил с кресла и так заорал на Джексона, что кресло под Рвачом заходило из стороны в сторону.
— Ты кончай здесь нос передо мной задирать, лицемер вшивый! Ты не меньше меня желаешь им смерти! Чем мы отличаемся друг от друга?!
Джексон задержался у порога и с отвращением окинул губернатора взглядом:
— Убийца, мистер Гаррисон, отравитель не способен увидеть разницы между собой и солдатом. Зато солдат ее видит.
В отличие от Такумсе Джексон не отказал себе в удовольствии громко хлопнуть дверью.
Гаррисон опустился обратно в кресло.
— Рвач, честно признаюсь, мне не особо понравился этот парень.
— Забудь, — успокоил Рвач. — Он на твоей стороне.
Гаррисон медленно расплылся в улыбке:
— Знаю. И когда дело дойдет до войны, мы все будем сражаться бок о бок. За исключением разве что того прихвостня краснокожих, который поселился в Церкви Вигора.
— Куда он денется? — пожал плечами Рвач. — Как только начнется война, краснокожие перестанут отличать одного бледнолицего от другого. Так что его люди будут погибать наравне с нашими. И тогда Армор Уивер тоже вступит в бой.
— Ну да, но если б Джексон и Уивер так же, как и мы, принялись травить своих краснокожих виски, войны бы не было вовсе.
Рвач сплюнул в плевательницу. Попал.
— Этот краснокожий, Такумсе…
