Господи, как она хотела в Москву… Она хотела в Москву больше, чем все чеховские сестры, вместе взятые! А ещё она хотела ездить по миру, по планете, но не так, как она и Михаил Сергеевич съездили однажды на отдых в Болгарию, а так, как ездила по миру Жаклин Кеннеди! Образ первой леди Америки, ставшей символом нации, не давал ей покоя. А как в Париже Жаклин принимал де Голль! Французы (французы!) сходили по ней с ума! Здесь, в Ставрополе, среди этой пыли, среди этого солнца и серых, выжженных улиц, Раиса Максимовна была самой счастливой и самой несчастной женщиной. Счастливой, потому что она была женой и лучшим другом первого секретаря крайкома партии, «половиной первого», как говорили в народе, и — несчастной, потому что в Ставрополье нет и не было жизни.
И надо же, повезло: помер Федор Давыдович Кулаков, 60-летний здоровяк, секретарь ЦК по сельскому хозяйству. Леонид Ильич лично позвонил, сам пригласил Михаила Сергеевича в Москву, в секретари ЦК, в Кремль — руководить сельским хозяйством страны.
Самое главное — молчать. Не лезть в политику. Агрокомплекс — и все тут…
Свежесть обязательно клеймится начальством.
Она постаралась: Горбачев стал самым незаметным человеком в Кремле. Потом — самым незаметным членом Политбюро ЦК КПСС.
Как все-таки она умна!
Курить, курить, ужасно хотелось курить… Если Раиса Максимовна нервничала, ей всегда хотелось курить, но как, как тут закуришь, если она почти не бывает одна, — как?
Никто, кроме Михаила Сергеевича, не знал, что она курит.
На людях она всегда держалась по-царски. Ей казалось — как Клеопатра. Провинция, конечно, давала себя знать, но она боролась со «ставропольским следом» как умела. Ей хотелось, чтобы она была человеком с тайной. Там, где тайна, там недоступность. На приемах и встречах (ее день был заполнен встречами) она старалась, как могла, не выходить даже в туалетную комнату, не покидать общество, ибо её отсутствие всегда ощущалось, но если нужда побеждала, она быстренько делала одну-две затяжки, обязательно.
В её сумочке кроме «Жэ-о-зэ» всегда была «Шанель № 5», отгонявшая любой, даже самый отвратительный запах.
Госсекретарь Америки Шульц, обаятельный еврей с немецкой фамилией, только что, в интервью, намекнул, что Михаил Сергеевич сделал Соединенным Штатам такие уступки по ракетам, о которых в Вашингтоне и мечтать не могли.
Какая подлая брехня! Получается, что министра Громыко, его вечное «Нет!» американцы уважали больше, чем грандиозное стремление Михаила Сергеевича вернуть страну, Советский Союз, в мир. Почему все-таки и Пентагон, и Белый дом такие предатели? Прав Михаил Сергеевич: это они финансируют ельцинскую кампанию, иначе откуда у Ельцина столько денег? Михаил Сергеевич хочет мира, он хочет, чтобы у Советского Союза было честное и открытое лицо. А Шульц, свинья, пишет, что Михаил Сергеевич просто хотел им понравиться… — вот он, уровень секретаря их Госдепа!
