Лунный свет — он за твоей спиной, Лишь ценой кровавой ты обретешь покой, Вампир, твой сладок поцелуй!
Только о любви мне в уши не дуй…
— Если бы за плохие стихи судили, то этот поэт был бы достоин высшей меры, — заметил Молдер.
— А композитор — топора и плахи, — поморщился от скрежета Парсонс, — это вам не ливерпульская четверка!
— Не будьте такими мизантропами — музыка вполне соответствует духовным запросам общественности, — резюмировала Скалли.
Рваный саван вновь пропитан кровью.
Цель близка, и страшен твой прыжок.
Гром расколет небо над тобою, И сразит убийцу твой клинок…
Но Дороти не успела закончить.ужасную по тематике и исполнению песню, так как в кафе с грохотом и треском ввалились… герои строчек, которые она только что выводила с пьяным драйвом.
Это были три вампира, облаченные в пыльные, с дырами кожаные куртки…
Оказавшись внутри помещения, они, пошатываясь, ринулись на толпу. Полупьяные девицы с визгом и криками метнулись в разные стороны, кое-кто попрятался под столы, в надежде найти под ними хоть какое-нибудь спасение. Байкеры, сгрудившиеся в дальнем углу вокруг бильярда, в одно мгновение повыхватывали оружие, спрятанное у них за поясами, и мгновенно ринулись к танцполу. Вампиры с искаженными лицами, застывшими в предчувствии свежего ужина, переглянулись и… продолжили свой путь. Человек с изображением Нептуна, вытатуированным прямо на до блеска выбритой голове, прицелился из револьвера в одного из вампиров, который уже склонился над забившейся в угол девушкой.
— Эй ты, — громко крикнул байкер. — Иди-ка лучше сюда и отведай мою кровь. У этой дуры она совершенно невкусная!
Вампиры замерли. Со стороны казалось, что они анализируют обстановку, царящую в кафе, когда вокруг объявились вооруженные байкеры. Внезапно один из троицы схватил себя обеими руками за голову и что есть силы дернул за уши, будто пытаясь стянуть с себя лицо. Голая кожа, обтягивающая череп, начала медленно съеживаться и сползать с головы, как чулок. Два других кровососа громко расхохотались и, сдернув с лиц кожу, тоже продемонстрировали толпе обычные людские физиономии, таившиеся под резиновыми масками. Татуированный парень присмотрелся к шутникам и, опустив ствол вниз, радостно заорал:
— Черт подери, Серхио! Пабло! Вы что, дерьма объелись, что ли? Нудес капасос! Мы чуть было не прихлопнули вас! Так ведь и жизни лишиться можно…
Он сунул револьвер за пазуху, обвел взглядом зал и громко объявил:
— Все нормально! Это свои ребята. Всем можно веселиться дальше.
