Алиса убрала оберег в карман и, прихрамывая, направилась к скалам. Над водой все так же шныряли безалаберные чайки. Они взмывали высоко в воздух, замирали, словно завороженные, в нескольких десятках метров от воды, а потом камнем падали вниз. Девочка прошла несколько метров, пока не увидела на камнях одну из птиц. Окровавленная чайка лежала на боку, ее крыло было сломано.
— Милая моя, — прошептала Алиса, — как же это с тобой произошло? Бедная, несчастная… Давай я отнесу тебя в дом… Нет, ни в коем случае не в дом! В небольшую пристройку за маяком…
Тем временем день неторопливо подползал к вечеру… На кухне сидели мать с отцом и еще пара незнакомых бородачей, которые курили трубки и изредка выкрикивали какие-то кошмарные ругательства.
— А-а-а, — прохрипел отец, увидев появившуюся дочь. — А это, ребята, наша Алиса! Лис, Алис, иди-ка сюда!
Отец поманил дочь пальцем. Девочка посмотрела на него исподлобья, не в силах что-либо сказать.
— А ну, иди сюда! — повторил отец. — Живо! Алиса отошла к стене, пряча за спиной в руках бабушкин оберег. Отец встал со стула и медленно пошел в сторону дочери, протягивая к ней кривые пальцы, но тут же был остановлен одним из бородачей:
— Да зачем она тебе? Оставь ты ее сейчас в покое. Давай-ка лучше еще по стопочке пропустим.
Девочка бочком прошмыгнула в спальню. Здесь было по-обычному тихо. Безмятежно тикали старинные часы.
— Бабуля, милая, — плача, прошептала Алиса. — Скорее приезжай! Забери меня отсюда. Милая, поскорее…
Девочка не могла знать, что сегодня тело ее бабушки — лучшей в мире рассказчицы японских мифов, легенд и сказок — отвезли в морг. Врачи констатировали острую сердечную недостаточность.
Немного успокоившись, Алиса легла на кровать. Повернулась на правый бок и прижала к щеке бабушкин подарок. Завывающий за окном ветер навевал воспоминания. А лучшее воспоминание о бабушке — это ее сказки…
В давние-давние времена стоял в одной деревне старый храм. И все бы ничего, если бы не поселился в том храме оборотень. Стали люди бояться к храму подходить: то покажется им, что ступени скрипят, а то, вроде, и смеется кто-то.
Жуть да и только…
Вот как-то раз собрались жители деревни в доме у старейшины, думать стали, как оборотня усмирить. И так прикидывали, и эдак, а ничего решить не могли. Кто же по собственной воле ночью в храм пойдет?
А в это самое время пришел в деревню торговец снадобьями. Звали его Тасукэ, был он молод, а потому ничего не боялся.
