— Ну что ж, — откликнулся Мэрфи, откидываясь на спинку стула, — очень хорошо. Цифры говорят, что здесь вогнутая топология. Похоже, они бурили внутри метеоритного кратера.
Надоело мне эту бодягу слушать, пошел я в другой конец центрального отсека. А там — не лучше.
— Вы ошибаетесь, — доказывает рыженькой селедка-Ходж, — это невозможно.
— Я провела анализы двух образцов, — чуть ли не вопит Скалли.
На ее голос даже народ начал стягиваться:
Молдер с Мэрфи бросили свою топографию, мочалка сушеная тоже перестала в каком-то дерьме ковыряться.
— Что ты нашла? — Молдер спрашивает.
— Кажется, в крови Рихтера присутствуют следы аммиака.
— Это невозможно, — тянет свое Ходж, — аммиак бы распался при температуре человеческого тела.
Ну ни хрена ж себе штучки пошли, думаю. Аммиак в крови! Чего только не придумают.
— Я проверила всё системы фильтрации воздуха, — заявляет Да Сильва, — и не нашла никаких ядов.
— Я нашел, — грустно так говорит Мэрфи. И кепочку свою вечную снял, башку чешет.
Ну, думаю, вот тут-то и все. Или наоборот, самое интересное начнется. Но свалить нужно, а эти придурки все кота за хвост тянут, ждут неизвестно чего. Угробиться хотят, и меня угробить.
— Я нашел яд, — повторяет Мэрфи. — Во льду. И, кроме того, там еще очень много интересного.
Все потянулись за ним, к его столу. Я тоже пошел, встал на входе, прислонившись к какому-то приборному шкафу — ноги не держат, хреново что-то стало. А Мэрфи давай лекцию читать:
— Судя по образцам, в тогдашней атмосфере была невероятно высокая концентрация аммиака, — и в цифры какие-то тычет.
— В земной атмосфере не могло быть такого даже четверть миллиона лет назад. Если только в атмосферу не внедрился инородный объект, — возразил Молдер.
Мэрфи кивнул на микроскоп, приглашая взглянуть.
— Скажи мне, что это не инородный объект, — пробурчал он.
Молдер заглянул в окуляры, аж подпрыгнул и позвал свою подружку-фэбээрошницу. Та тоже глянула и разволновалась. Даже я подошел поближе — интересно, что они там увидели?
— Точно такие же твари находятся в крови у Рихтера, — сказала Скалли и побежала к своему столу. — Одноклеточный организм, возможно — зародышевая стадия более крупного животного.
Все давай пялиться в микроскопы — кто на столе у Мэрфи, кто в другой, что у Скалли. Даже меня любопытство взяло, заглянул. А там болтается какой-то глист — не глист, инфузория-тапочка. Как рисуют рыбьи скелеты — вот такая же хрень, только без хвоста.
А эти чудики давай ликовать и радоваться.
