— Ты должен рассказать мне об этом, — с мольбой в глазах произнесла Паола, — должен!
Графиня поднялась.
— Если вы намерены задержаться у нас, Хьюго, — а я надеюсь, что вы именно так и поступите, — то должна позаботиться о комнате. Ваш камердинер, конечно, с вами?
— Это, пожалуй, слишком громкое название для него, но он честно сопровождал меня по городам и весям, по мрачным ущельям, которые, казалось, нас проглотят, и через междуусобные войны, в которых мне волей-неволей приходилось принимать участие.
— Джаксона я, конечно, не забыла, — улыбнулась графиня, — мы будем к нему так же внимательны, как и к вам.
— Вы всегда были моей любимой родственницей, — с пафосом сказал Хьюго, — и, представьте, самой прекрасной!
Графиня усмехнулась.
— Лесть не доведет вас до добра! — пожурила она племянника. — Кстати, я до сих пор помню марку вашего любимого шампанского и хочу предложить вам бутылку.
— Вы великолепны, как всегда, — на той же ноте продолжал гость, — и уверяю вас, я очень рад снова быть здесь и чувствовать себя, как дома.
Он открыл графине дверь. Покидая комнату, она нежно похлопала его по плечу.
Хьюго Форд вернулся к Паоле и сел на софу рядом с ней.
— А теперь расскажи мне о себе.
— Лучше ты расскажи о себе, — предложила девушка. — Пока со мной не произошло ничего волнующего. Правда, я думаю, для меня еще не все потеряно.
— Чего же такого волнующего тебе хочется?
— Точно не знаю, — задумчиво сказала Паола, — но я хочу от жизни большего, чем балы дебютанток да предложения руки и сердца, что является пределом мечтаний для моих школьных подруг.
— Ты получишь все и даже намного больше — в зависимости от того, как себя поведешь! — Хьюго пристально посмотрел на нее.
Паола была очень восприимчивой девушкой и поэтому сразу спросила:
— О чем это ты думаешь? Скажи мне. Я хочу знать.
— Откуда ты знаешь, что я думаю о чем-то? — удивился Хьюго.
— — Но ведь это так, правда? — настаивала она.
— Ну хорошо, — сдался он. — Я раздумываю, стоит ли доверить тебе дело, которое может оказаться опасным, а может и не оказаться.
— Что бы это ни было, ты не разочаруешься во мне, — ответила Паола. — Но если это нечто трудное, я постараюсь сделать все, что в моих силах.
Хьюго улыбнулся.
— Ты стала взрослой, и именно такой я тебя представлял, — признался он. — И позволь, моя прелестная кузина, сказать, что тебе совсем не обязательно обладать таким же совершенным умом, как твоя красота.
— Мне бы хотелось обладать и тем, и другим. Возможно, я кажусь всеядной, но мне так много хочется увидеть, услышать и понять! Я не могу в бездействии ждать и надеяться, что люди будут мною восхищаться. Это пустая трата времени.
