Обращался к нему с официальными поручениями принц Уэльский, который иногда нуждался и в дружеской помощи герцога.
Премьер-министр тоже часто требовал его присутствия.
Он был нужен министрам для посещения бесчисленных конференций и торжеств.
Особенно тех, в которых был заинтересован государственный секретарь по международным делам.
За последние несколько лет герцог провел много времени за пределами Англии.
Он побывал не только в странах Европы, включая Россию, но также в Америке и Африке.
Он представлял огромную ценность для тех министров, которым приходилось полагаться на доклады за неимением возможности увидеть ситуацию воочию.
Герцог прошел в кабинет, где его ожидал мистер Уотсон с пачками писем.
В одной были приглашения явно личного характера, другая имела отношение к дипломатическим делам.
Он подозревал, что вслед за этими двумя появится еще и третья — с письмами, содержащими политические вопросы.
Он сел за стол и, взмахнув рукой в сторону всех пачек, сказал:
— Вы можете взять это с собой. Есть здесь что-нибудь срочное, требующее ответа до моего отъезда?
— Есть письмо от его королевского высочества принца Уэльского, — ответил мистер Уотсон. — Он приглашает вашу светлость на ужин в Мальборо-Хаус завтра вечером и хотел бы поговорить с вами наедине, если возможно, завтра утром.
— Можете послать записку принцу, как и всем прочим, в которой объясните, что я отправился в деревню по неотложным делам, касающимся моего поместья.
Подумав немного, он прибавил:
— Я, конечно, свяжусь с его королевским высочеством по возвращении в Лондон.
Мистер Уотсон записал то, что сказал герцог.
Затем, стараясь осмыслить услышанное, помолчал несколько секунд и осторожно заметил:
— Я полагал, вы, ваша светлость, собирались ужинать с леди Фэвершем сегодня вечером.
— Ах да, конечно! — молвил герцог, как будто только сейчас вспомнил об этом. — Пошлите ее милости такую же записку о моем отъезде, что и прочим, и отправьте все эти уведомления сегодня вечером, когда я должен был бы возвратиться из Голландии.
— Хорошо, ваша светлость.
Мистер Уотсон торопливо вышел из комнаты.
Герцог сидел в кресле с чуть заметной ироничной усмешкой на губах.
Разумеется, Фиона будет поражена, а возможно, и слегка возмущена.
Он не только уезжал в деревню, не повидав прежде ее.
Более чувствительным для нее явится то» что он не написал ей лично.
Он думал об этом первом ударе в противостоянии, которое неизбежно развернется между ними.
Он был уверен: она как тигрица станет сражаться за него.
