На столе стояли цветы и фрукты, которые сэр Теренс прислал им на корабль, а в ведерке со льдом их ожидала бутылка шампанского.
Когда Квинелла появилась в гостиной, Рекс увидел, что она успела переодеться к обеду, что было довольно необычно для первого вечера на корабле.
Но он отметил про себя, что Квинелла правильно поступила, не надев настоящего вечернего туалета — это было бы расценено обществом как незнание этикета. На ней было очень милое платье из темно-синего кружева, а к корсажу были приколоты две лиловые орхидеи из свадебного букета.
— Мне кажется, вы не отказались бы от бокала шампанского, — сказал Рекс.
— Как мило с вашей стороны, — ответила Квинелла, — но только полбокала, пожалуйста.
Он подал ей бокал и спросил:
— Вам уже лучше?
Она вскинула брови, будто удивляясь такому вопросу.
— Едва ли вам удалось сегодня остаться спокойной, — объяснил он, — после формальностей с женитьбой да еще после встречи с вашим царственным и страстным обожателем.
На мгновение ему показалось, что его слова вызовут у нее раздражение, но она рассмеялась:
— Да, это был не совсем обычный день в моей жизни.
— В моей тоже, — откликнулся он, — так давайте выпьем за более спокойное будущее, по крайней мере пока мы не прибудем в Индию.
Когда они сидели внизу за ужином, каким-то образом избежав места за капитанским столом, Квинелла попросила:
— Я хотела бы, если это, конечно, возможно, чтобы, пока мы в пути, вы рассказали мне об Индии и, может быть, что-нибудь дали почитать.
Не дожидаясь ответа, она добавила:
— Я взяла с собой несколько книг, но в них может не быть того, о чем я хочу узнать.
— А что вы хотите знать?
— Прежде всего я хочу понять народ, которым вы будете управлять. Вам, может быть, покажется, что для меня это слишком сложная задача, но ведь нужно же когда-нибудь начинать!
— Я с вами совершенно согласен, — сказал Рекс. — Удивляюсь, что ваш отец никогда не брал вас в Индию.
— Папа делал деньги в других частях света, — ответила Квинелла.
Она глянула на Рекса из-под длинных ресниц и добавила:
— Трудно даже представить себе двух братьев, менее похожих друг на друга, чем мой папа и дядя Теренс.
— В чем же они так сильно различались?
— Папино честолюбие распространялось на материальную сторону жизни, а дядя Теренс, как я понимаю, посвятил себя служению идее.
«Вполне разумно», — подумал Рекс и, помолчав, добавил вслух:
— Да, это правда, а из книг об Индии вы среди всего прочего узнаете, что есть очень много людей, и англичан, и индийцев, для которых идеалы значат больше, чем все остальное.
