.
Хотя дыхание все еще со свистом вырывалось из его легких — сильных легких молодого человека, нетронутых отравляющими газами во время второй битвы при Ипре7 — профессор заставил себя успокоиться. Все же он сделал еще одну проверку.
Тщательно ощупывая стол, Фентон не обнаружил своего пенсне. Двигаясь вокруг стола, он добрался до довольно плохо пригнанной двери. Рядом с ней не было выключателя. На двери он не нашел фарфоровой ручки, а только деревянную щеколду, загнутую наружу и вниз наподобие когтя.
— Ничего себе! — произнес вслух профессор и едва не рассмеялся, чувствуя банальность собственных слов.
На столе стояла свеча в подсвечнике, но не было спичек… вернее, трутницы. Фентон физически не мог пребывать в темноте до утра. Однако, если произошло то, что он подозревал и в чем все еще сомневался, в доме должен находиться кто-то еще.
Кто-то еще… Воображаемые лица поплыли перед ним.
Профессор Фентон поднял щеколду и открыл дверь.
Снова темнота. Но так как он выбрал большую спальню в задней части дома, значит, перед ним находится коридор с маленькими спальнями на каждой стороне. Впереди слева из-под двери выбивалась узенькая полоска света.
Фентон двинулся вперед, ноги его дрожали. В коридоре ощущался тот же неприятный запах, что и в комнате. Добравшись до двери освещенного помещения, он не стал стучать, а просто, приподняв запор, открыл ее наполовину.
Профессор почувствовал, как будто с его теперь ставших острыми глаз внезапно спала вуаль и он вышел из длинного тоннеля на открытое пространство.
У стены, напротив двери, стояло нечто вроде туалетного столика. Единственная свеча, оплывающая в раскрашенном фарфоровом канделябре, отбрасывала тусклые отблески на золотую раму продолговатого зеркала, расположенного у стены узкой стороной к туалетному столу.
Перед зеркалом кто-то сидел на дубовом стуле спиной к профессору. Но он не мог видеть лица, так как узкая спинка стула, обитая желтым узорчатым материалом с рядами маленьких круглых дырочек, загораживала ему зеркало.
Фентон лишь понял, что это женщина, так как ее длинные черные волосы свободно опускались на плечи, прижимаясь к спинке стула. Казалось, незнакомка поджидала его, так как даже не шевельнулась при щелканье запора и скрипе открывающейся двери.
На мгновение профессор испугался, что увидит ее лицо, чувствуя, что в этом случае рухнет последний барьер между его собственной жизнью и происходившим двести пятьдесят лет назад.
