Нет, не может быть! Все выглядело совсем по-другому. Сесилия начала сомневаться, что хоть сколько-нибудь знает Дэвида; он, пожалуй, оказался гораздо сложнее, чем она думала. Прошлой ночью она почти физически ощутила охвативший его гнев, но гнев этот был вызван столь очевидной и глубокой болью, что у нее зашлось от жалости сердце. А когда он прижал ее к груди и поцеловал, ей показалось, что он сражается с целой бурей противоречивых чувств, бушующих в его душе.
Когда-то она считала Дэвида просто тщеславным распутником, но теперь поняла, что он не лишен чести и… какая-то в нем была незащищенность. В душе Сесилии всколыхнулись воспоминания, вселив некоторую надежду. Но на что же она надеется, глупая?
Сесилия вдруг усмехнулась, а потом расхохоталась в полный голос. Наконец-то все встало на свои места.
Она просто-напросто влюблена в Делакорта!
Да, влюблена по уши в самого скандального вертопраха Англии. В мужчину, с которым шесть лет назад поклялась больше никогда не встречаться. Сесилия плеснула в лицо холодной водой, чтобы хоть немного успокоиться.
Этта громко постучала в дверь.
— Вам плохо, миледи?
Сесилия постаралась взять себя в руки.
— Да, Этта, мне плохо, — вздохнула она, прижав ладонь ко лбу. — И боюсь, что это навсегда. — Взяв полотенце, Сесилия внезапно почувствовала какое-то лихорадочное возбуждение. — Но ты мне ничем не можешь помочь. Приготовь мой коричневый костюм для верховой езды, и вели Джеду оседлать Зефира. Я хочу прокатиться верхом. Было бы хорошо, если б я свалилась и свернула себе шею.
Этта впервые не нашлась, что ответить.
Сесилия появилась в Гайд-парке в такой час, когда на улицах можно увидеть лишь торговцев и дворников. Ей нравилось ездить верхом рано — людей мало, и можно прокатиться не только легким галопом. Она старалась избегать представителей высшего света, делающих ежедневный променад.
Сесилия проехала ворота в начале Парк-лейн, направилась к главной дороге и остановилась на отвесном утесе, глядя, как с Серпентайна поднимается туман. В парке было пустынно, если не считать двоих джентльменов, которые брели у самой воды, где цветущие сиреневые крокусы возвещали о приходе весны. Довольная, она вдохнула холодный воздух, дала знак Джеду и отпустила Зефира.
Почти час они кружили по парку, сбавляя скорость рядом с пешеходными дорожками и пускаясь галопом там, где это было возможно. Джед ехал позади Сесилии — следил за ней, а заодно соревновался в искусстве умелой езды.
