Она смущенно вытерла слезы.
— Ты поцеловал меня в тот день, когда впервые появился в миссии, — произнесла она почти осуждающе, — и мне показалось, что ты меня хочешь.
— Я действительно тебя хотел, — грустно признался он. — Но дело в том, что желание мужчины — довольно сложная вещь.
— Я так и поняла, — согласилась она с легкой горечью в голосе.
— Ох, Сесилия! — вздохнул он, притянув ее ближе. — Ну что мне с тобой делать?
Тут его поразила одна догадка, которая многое объясняла. Но как, черт побери, джентльмену спросить про такое?
— Скажи мне, Сесилия, — нерешительно начал он. — когда ты была замужем… Уолрафен не хотел… или, вернее, не мог… э… выполнять свой супружеский долг?
— Это не совсем так. — Она шмыгнула носом. — Он говорил… что я хорошенькая. И пытался. Два или три раза. Но у него ничего не вышло. Мне кажется, я ему просто не нравилась. А после этого он гладил меня по голове и… называл меня прилежной женой. — В голосе ее послышалось страдание. — Но я не была женой в истинном смысле этого слова. Я была никем.
— Ох, Сесилия!
— Боже мой, как стыдно! Зачем я все это тебе говорю?
— Сесилия, — нежно сказал Дэвид, — ты умоляла меня заняться с тобой любовью. Поверь мне, я думал об этом.
— Какой ужас! — простонала она.
— Здесь нет ничего ужасного, — прошептал он, стараясь не слишком радоваться супружеским неудачам Уолрафена. — Видишь ли, твой муж был уже немолодым мужчиной. Я уверен, что он старался изо всех сил.
На самом деле Дэвид полагал, что одна только грудь Сесилии способна возбудить даже мертвого. Он вновь ощутил прилив надежды.
— Тогда почему же он на м-мне женился? — жалобно спросила Сесилия, не замечая возродившегося интереса Дэвида.
«Наверное, чтобы переплюнуть своего сына, над которым всегда измывался», — предположил Дэвид, но вслух произнес совсем иное:
— Он женился на тебе, потому что ты красивая женщина, способная разбудить страсть любого мужчины, — ласково ответил он. — Я не сомневаюсь, что он тебя очень любил.
— Но если любишь человека, обычно хочешь им овладеть, — прошептала она. — Даже я это знаю.
Сесилия немного неуклюже приподнялась, села и начала поспешно натягивать рукава платья, чтобы прикрыть наготу. Странно, но ее спокойные, покорные движения вызвали у Дэвида желание заплакать. Все, что он услышал, было так грустно…
Дэвид встал перед ней на колени. Он действительно ее хотел, всегда, но в глубине души сознавал, что его чувства не ограничиваются обычным вожделением.
