Соблазн, однако, слишком велик. Часть твоего «я» уже летит к голосу незнакомки. Ты заразился ее наслаждением быть и звучать: пусть она тоже узнает, что ты ее слышишь. Тебе тоже хочется быть голосом, она будет слышать тебя, а ты – ее. Жаль, что ты не поёшь. Умей ты петь, вся жизнь, наверное, пошла бы по-другому. Она была бы счастливее. Или печальнее, но печаль была бы не простая, а светлая, элегическая. Тебе не взбрело бы в голову становиться царем, ты не очутился бы на этом скрипучем троне, не косился бы на тени.
Но ведь где-то должен быть твой настоящий голос. Может, он погребен в тебе самом и песне просто не вырваться из горла, ее зажали сухие от напряжения губы. А может, твой голос как неприкаянный бродит по улицам, его тембр и интонации растерялись в городском шуме. Никто не знает, каков ты есть, каким был и каким мог бы быть. Все это открыл бы твой голос.
Попробуй, напряги все силы! Собери волю в кулак! Ну! Не вышло. Еще разок! Смелее, не бойся! Еще чуть-чуть! Ну-у! О – чудо! Не веришь собственным ушам! Чей это теплый баритон? Чей это голос подымается высоко-высоко, плавно модулирует, подхватывая серебристые переливы женского голоса? Чьи это голоса составили дуэт, словно две симметричные, неразрывные половинки единой певческой воли? Это ты поешь, нет сомнений, ты. Твой голос звучит. Наконец-то его слышно без помех и отчуждения.
Постой-ка, откуда бы ему взяться? Твоя грудная клетка не распрямлялась, губы не разжимались... Ты убедился: твое материальное продолжение – город. Откуда же браться государеву голосу, как не из сердца собственного царства? Только что, следя за пением незнакомки, ты проявил недюжинную слуховую проницательность. Постарайся точно так же собрать воедино сотни разрозненных осколков звука – получишь свой, неповторимый, единственно возможный голос.
Итак, сосредоточься. Не позволяй слуху реагировать на помехи. Ее голос, зовущий тебя. Твой голос, зовущий ее. Лови их на стремлении слышать друг друга (или, если хочешь, – видеть друг друга ушами). Ну! Не получилось. Ничего страшного, начни сначала. Еще мгновение – и ваши голоса отразятся друг в друге, сольются, и никакая сила не сможет разъединить их...
Дикие, резкие, беспощадные шумы вторгаются в слуховое пространство, и ее голос, захлебнувшись, тонет в мертвящей какофонии. Это громыхание заполняет все вокруг. Хотя, может, оно звучит только в тебе. Ты ее потерял, ты себя потерял. Та часть твоего «я», которая живет в мире звуков, снова устремилась в город – за ночным патрулем. Голоса жили лишь во сне. Словно сон, их жизнь длилась секунды. А вокруг – прежний кошмар.
