Вот каким стал! А о сватовстве Даритай-отчигин слышал разговор Тэмуджина и слуги злых духов — шамана Теб-тэнгри.
Джамуха сжал кулаки, опустил на грязный столик. Подпрыгнули пустые чашки.
— Этой свадьбе не бывать!
— Ты помешаешь? — Алтан издевательски ухмыльнулся.
— Посмотришь… Я приехал к тебе по делу. Хочешь, чтобы твои владения достались твоим детям, а не прислужникам Тэмуджина, — уходи.
— Куда?
— Уходи от Тэмуджина по любой дороге и тем спасешь себя.
— Сача-беки себя не спас…
— Ему надо было сражаться с Тэмуджином, а он забавлялся охотой. Если ты готов драться за будущее своих детей — ищи меня.
— Уговорил! — с прежней усмешкой сказал Алтан. — И я, и Хучар, и Даритай-отчигин рысью примчимся к тебе, гурхан Джамуха. Но для этого тебе надо сделать одно небольшое дело — расстроить свадьбу детей Тэмуджина и детей Нилха-Сангуна.
— Я сказал: свадьбы не будет. Но смотри, Алтан… Если и в этот раз вы дрогнете, вам не жить.
Небо на востоке слегка побледнело, когда Джамуха покинул юрту Алтана.
Сел на лошадь, подобрал поводья, сказал еще раз:
— Смотри, Алтан…
Нойон стоял у входа, скрестив на животе руки, поеживался от прохлады.
— Где твои нукеры?
— Я приехал один.
— Один?! Ты смелый человек, Джамуха…
В сопровождении десятков нукеров Хасар ехал по степи. Палило полуденное солнце. Шлем, притороченный к передней луке седла, слепил глаза жарким блеском позолоты, а когда Хасар прикасался к нему — обжигал пальцы.
Лошади дышали часто и трудно, с взмыленных боков на черствую траву падали хлопья грязной пены. Воздух был горек. Он обдирал пересохшее горло.
Утомленные, одуревшие от зноя нукеры вяло переговаривались: «Эх, попить бы чего-нибудь холодненького!..», «В тени бы полежать». Хасар и сам устал, его, как и нукеров, мучила жажда, но он мог бы без питья и отдыха скакать еще очень долго. Он гордился своей выносливостью. Его жилистое, упругое тело не знало усталости. При нужде он мог не слезать с седла целые сутки. Но сейчас такой нужды не было. Старший брат поручил ему ничтожное дело — проверить, не утаил ли кто из нойонов стад и табунов. Ему ли считать хвосты и головы!.. Разить врага мечом и копьем, первым врываться на коне в чужие курени — вот его дело. Но старший брат шлет его из одного края улуса в другой, как простого нукера. По праву рождения он должен быть первым в улусе после хана. А Тэмуджин отдалил его, зато приблизил шамана Теб-тэнгри, дойщика кобылиц Боорчу, сыновей кузнеца Джэлмэ и Субэдэя, пленного
