— Вы приезжали к этой? — спросила она, не успев еще подойти ко мне, и кивнула на дом.
— Вы о Галине спрашиваете?
— Да, об этой сумасшедшей.
— Желаю вам так же помучиться, — вежливо пожелала я ей. — А что вы хотели мне сказать?
— Я хотела спросить. Это ваша мать?
— Нет. Еще какие вопросы?
— Никаких. Я хочу сказать, что через пять минут ее здесь не будет.
— А это двое помощников, — я указала на мужчин, — чтобы выкинуть больного человека на улицу?
— Это мой муж.
— Один в двух лицах.
— Прекратите хамить.
Я не знала, в чем заключалось мое хамство, но решила. не уточнять.
— Владислав тоже был вашим мужем?
— Да.
— Вы с ним разведены?
— Какое это имеет значение?
— Вы прописаны в этом доме?
— Это не имеет никакого значения.
— Значит, нет. У вас есть документы, которые доказывали бы что после смерти вашего бывшего мужа вы можете вступить во владение принадлежавшего ему при жизни недвижимого имущества? — Мне нравились мои казенные фразы, я была уверена, что на таких людей, как эта бывшая жена Владислава, они подействует лучше всего. Я не очень ошиблась.
— Вы кто такая? — Голос женщины перестал быть просто наглым, теперь он был откровенно наглым.
— Если не хотите осложнений, — сказала я вместо ответа «кто я такая», — то потерпите до вечера. Я ее увезу отсюда, и тогда вы можете хоть сжечь этот дом, правильнее всего это будет сделать ночью, ночью пожар всегда красивее смотрится.
Мужчины не вмешивались в наш разговор, и это утешало, потому что если мужчина вмешивается в женский спор, то это, значит, такой мужчина, которого легче убить, чем что-то ему доказать.
Я села в машину и завела двигатель.
— Если к завтрашнему утру она будет еще здесь…
Что она сказала дальше, я не услышала, я с силой нажала на педаль газа, и маленькая «Нива» заревела так, что было видно только, что женщина открывает рот, будто живой карп в магазине, которого продавец только что вытащил из аквариума, но слышно ничего не было…
Я приехала к себе домой. Едва я успела войти в квартиру, как раздался телефонный звонок. Я посадила себе на ноге еще один синяк, налетев на стул (сколько их у меня еще появился, пока я найду Сережку?), и схватила трубку.
Это была та самая моя знакомая, с которой я поменялась машинами.
— Ты появилась наконец, я тебе всю ночь и все утро звоню, — заговорила она нервно, как только услышала мой голос. — Вот что, Машка, сейчас же приезжай и забирай свою машину, и отдавай мою.
— А что случилось? — не поняла я, чем ей «Нива» нравится больше «БМВ».
