— Аня, — назвала я себя.
— Чудесно, Анечка. А теперь, может быть, вы скажете, зачем вам нужен Владислав?
— Не скажу.
— Почему? — удивился Веня.
— Потому что у меня к нему личное дело и остальным знать об этом совсем не обязательно.
— Бывают случаи, когда приходится рассказывать о своих личных делах.
— И что, сейчас тот самый случай?
— Именно.
— И что это за случай такой?
— Хорошо, расскажу. Вы присаживайтесь, — указал он мне на стул.
Я посмотрела на него сквозь свои дымчатые стекла. Веня внимательно рассматривал меня. Шурик недовольно качнул головой, выругался одними только губами и уселся в кресло.
— Все дело в том, — начал Веня, — что Владислав умер.
И, как мы предполагаем, смерть его была насильственной.
— Кто это — вы? — спросила я.
— А почему, Аня, вы не удивляетесь, что Владислав умер?
Действительно, удивиться я забыла.
— Потому что я вам не верю, — сказала я.
— С вами, Анечка, интересно. Вы находчивая. Я это и раньше заметил.
Мне стало нехорошо. Значит, этот Веня узнал меня и теперь просто издевался, но на всякий случай я спросила:
— Когда это раньше? Мы с вами раньше не встречались.
— Может быть. Я еще не совсем уверен в этом.
— В чем?
— Что вы та, кто нам нужен, кого мы здесь вот уже два часа ждем.
Точно, он меня узнал, поэтому и не послушал совета Шурика и не выгнал меня. Мне бы сразу догадаться, они ведь не просто так здесь, они по какому-то делу, пусть даже они приехали за Галиной, все равно каждый посторонний человек — лишний, а он не только не хочет от меня избавиться, а еще и задерживает. Но самой признаваться я ни в чем не собиралась, особенно в том, что я та самая, кто им нужен, пусть докажут это.
И именно к этому, к доказательству, Веня и приступил:
— Анечка, вы снимите очки, и тогда, может быть, вас можно будет назвать другим именем.
— А вы не слишком нагло себя ведете?
Такое мое поведение может показаться глупым, даже если этот Веня и не уверен до конца, что я именно та, кто им нужен, то ему ничего не стоит самому снять с меня очки и убедиться, прав он или не прав. Но мне теперь нужно было потянуть время, потому что признаться никогда не поздно, а вот может случиться так, что я что-то придумаю или вдруг, например, землетрясение начнется, и тогда я смогу уже без всяких помех выбираться из-под развалин дома. Но откуда они узнали, что я должна сюда приехать?
— А вы не любите, когда мужчина себя ведет с вами нагло?
— Не люблю.
— Обманываете. Женщины не любят скромных и застенчивых.
