— Извини, задержался. Выронил ключи от машины, они отскочили от коленки — и прямо под машину. — Парень улыбнулся, и по взгляду, которым они обменялись, мы поняли все.
Почему это так меня расстроило? Потому что в школе Генри играл в футбол и встречался с сексапильной Эммой Бриджес? Потому что я однажды сходила с ним в кино и до сих пор помню, как нежно он меня целовал? Или потому, что какая-то гадкая часть меня не могла смириться с тем, что он живет жизнью, в которой научился любить мужчин и теперь целуется с ними так же нежно, как когда-то со мной?
— Зоуи, Миранда, это Расселл Лоури.
Зоуи и я пожали ему руку, и все вчетвером стали неторопливо продвигаться к двери, ведя на ходу разговор. Генри все норовил дотронуться до Расселла, как это бывает, когда новизна отношений еще не прошла и от каждого прикосновения мурашки пробегают по всему телу. Никогда не могла понять, для чего новоиспеченные любовники постоянно дотрагиваются друг до друга — чтобы убедиться, что другой или другая все еще здесь или просто из удовольствия, которое доставляет сам факт близости, позволяющий в любое время прикоснуться к любимому человеку.
— Генри мне о вас рассказывал. Он меня подготовил, чтоб я не допустил серьезной fauxpasnote 2.
Я остановилась.
— Что же он сказал вам обо мне?
Расселл прищурился, сделав вид, что просматривает некий умственный файл.
— Миранда Романак. Умна, скорее привлекательна, чем смазлива. Серьезно ею увлекался в десятом и одиннадцатом классах. Несколько раз встречались после школы. А главное, Генри сказал, вы были самой первой девушкой, с которой ему нравилось бывать вместе.
— Ух ты! Вот это комплимент!
— Именно так он и сказал.
Внезапно я оказалась окружена знакомыми лицами, и на меня волной нахлынули воспоминания пятнадцатилетней давности. Я старалась отыскать среди собравшихся Джеймса, но его нигде не было видно.
Кое-кто выглядел просто великолепно, некоторые — ужасно, а были и такие, кого мне никак не удавалось узнать, пока они не называли себя или их не представляли. Войдя в танцевальный зал, мы все четверо прямиком направились к бару. Мы стояли с бокалами в руках, улыбаясь неестественными, вымученными улыбками — точь-в-точь как северокорейские дипломаты.
Прежде чем куда-либо идти и с кем-либо общаться, я решила провести визуальную разведку местности. Неторопливо скользя глазами по лицам собравшихся, я вспоминала, как много значили когда-то для меня иные из этих людей. Вот красавица Мелинда Шеп, которая спасла мне жизнь на алгебре, дав списать свою контрольную. А Линда Олсон однажды вечером — мы тогда учились в десятом классе — проявила необыкновенную доброту, ответив на все мои вопросы и объяснив, что в действительности происходит, когда ты оказываешься в постели с мужчиной. Это стало для меня своего рода поворотным пунктом, так как после ее слов я расслабилась и перестала бояться. А Стив Соломон был первым человеком на земле, дотронувшимся до меня
