Мередит с облегчением ушла из душной лачуги, подальше от обманчивого оптимизма умирающего мальчика. Она поспешила через лужайку к кухне, где собрались дети рабов. Организовав и отправив их собирать лавровые ягоды, Уитни почувствовала какое-то душевное облегчение.
Вскоре после полудня Мередит появилась на конюшне. Джереми тут же натянул жесткие ботфорты и оседлал лошадей, а затем помог Уитни сесть в седло. К этому жесту мужской вежливости она уже начала привыкать и не могла оставаться равнодушной.
Девлин вскочил на горячего скакуна, и они тронулись по подъездной аллее. Время от времени Уитни поглядывала на своего спутника, восхищаясь, с какой легкостью он управляет лошадью. Со стороны казалось, это не составляет для него никакого труда.
— Где вы научились верховой езде? — поинтересовалась Мередит.
Он резко повернулся, бросив ошеломленный взгляд на нее.
— Какая учтивость!
Губы Уитни сжались от напряжения.
— Я вполне способна на нее, чего, по-видимому, нельзя сказать о вас.
Джереми усмехнулся.
— Если вы можете, то обещаю, что смогу и я. Заключим перемирие? Трудновато ездить вместе, перебрасываясь одними колкостями. Куда приятнее проводить время в дружеских беседах.
Мередит пожала плечами.
— Я никогда не ищу повода для ссоры.
Его ироническая улыбка отражала сильнейшее сомнение в ее словах, но он этого не сказал.
— Отвечая на ваш вопрос, хотелось бы… Впрочем… Я научился сему искусству у моего отца, который считался одним из лучших наездников Англии.
— В самом деле?
— Да. Почтенный Джереми Уэксхэм, признанный знаток лошадей и женщин, слишком любивший и тех и других. Единственное, что нравилось ему больше, так это бренди.
Мередит поразилась услышанному.
— Почтенный… Ваш отец принадлежал к знати?! Девлин ухмыльнулся.
— Не слишком-то вежливо так изумляться подобному открытию.
— Но вы… Вы же наемный работник! Зачем джентльмену…
— А, вот в этом-то все и дело. Как я уже уверял вашего отчима, меня нельзя считать истинным джентльменом. Сударыня, я ублюдок, что, без сомнения, вы давно смогли узнать. Однако ублюдок не только по характеру, но и по закону.
— О-о-о…
Мередит покраснела до корней волос и отвернулась, силясь изобразить холодное безразличие.
— Скажите, это хуже, чем предполагаемое вами, или лучше?
— Я… Я не… знаю. Это не объясняет причин, по которым вы здесь. Если отец любил вас в той мере, чтобы научить ездить верхом, значит, он, должно быть, признавал вас своим… сыном?
— Да, так оно и было. Он очень любил мою мать. Почему? Для этого нужно просто увидеть ее… Восхитительная, веселая, рыжеволосая ирландка, которая своим кокетливым очарованием могла вытянуть деньги из любого мужчины… Бриджит Девлин. Упокой, Господи, ее душу.
