Редко им удавалось побыть наедине столько времени, сколько бы хотелось. Но в этот вечер никто их не искал. С ними не было никого, кто бы мог спохватиться. Линетт пришла сегодня к Тэсс побыть с подругой, так как Шелби уходил, собираясь остаться у нее на некоторое время. Шелби должен был уехать на следующее утро. Сейчас Шелби и Тэсс были заняты друг другом, и им было не до того, чтобы идти искать кого-то. Поэтому сегодня ночью они будут совершенно одни, забыты всеми.
Эта мысль пронзила Хантера и еще больше разожгла в нем волнение, а затем огонь. Его руки медленно поднимались по ее телу вверху пока не коснулись мягких выпуклостей грудей. Он судорожно перевел дыхание, прерывая долгий поцелуй, но тут же начал покрывать жадными поцелуями лицо, подбородок и шею девушки.
Наконец, дрожа от возбуждения, он оттолкнул ее. Нельзя заходить слишком далеко, это будет их погибелью. На следующее утро Хантер уйдет, и неизвестно, когда вернется. Не должно делать ничего, что может обидеть Линетт, поставить под удар ее репутацию. Конечно, после войны они поженятся, но ведьсейчас они еще не муж и жена. Линетт — такая милая, хрупкая, чистая. Неземное coздание.
Но от этих мыслей он желал ее еще больше! Каждая клеточка тела пульсировала желанием. Он представлял ее, отдающую себя ему. Хантеру рисовалась упругость невинного тела, доверившегося его мужскому опыту. Линетт не походила на других девушек, в ней не было той девичьей застенчивости и нерешительности, присущей всем девственницам. Она никогда не напрягалась и не отскакивала, будто испугавшись, когда он глубже проникал в ее рот при поцелуе, отвечала на ласки, сама целовала его, дрожа от возбуждения. Он представлял, с какой страстностью девушка впервые отдастся ему. Не будет ни слез, ни просьб, только обнимающие руки и бездонные, горящие страстью, синие глаза. Она взглянула на него и немного удивленно произнесла:
— Хантер?
— Нет.
Он тяжело дышал, стараясь успокоиться. Линетт была слишком невинна и не догадывалась, что их ждет дальше, если сейчас не остановиться. Но зато он это хорошо знал. В нем уже бурлило настойчивое, сводящее с ума желание. Пламя любовного влечения сжигало душу и тело изнутри.
— Мы не можем. Мы не должны… — произнес он сдавленным голосом.
— Почему? — не понимала Линетт. Ее синий взгляд, казалось, проникал в душу. Он знал, что с ней обретет покой и блаженство, подумал о длинных неделях, месяцах одиночества, ожидающих его.
