— Что его задержали непредвиденные обстоятельства.
— Николай Дмитриевич ездил на работу на машине?
— Да.
— Водил сам?
— Да.
— Он попадал когда-нибудь раньше в аварии?
— Нет. Он прекрасный водитель. С большим стажем.
— Значит, вы подумали: произошло что-то непредвиденное и поэтому ваш муж задержался? — Губарев пытался нащупать суть, сердцевину отношений между мужем и женой. Это давало ключ к характеру погибшего, его образу жизни, привычкам. Что-то беспокоило майора. Но что — он пока не мог определить. Это ускользало от его понимания.
— Вы понимаете, — в голосе Дины Александровны прозвучали капризные нотки, — мой муж был прекрасным специалистом. Вдруг кому-то понадобилась срочная помощь? И мужу надо было делать внеплановую операцию.
— А потом?
— Потом мне позвонили и сказали, что мой муж — убит.
Майор немного помедлил, прежде чем задать следующий вопрос. Он знал, как болезненно его обычно воспринимают родные и близкие покойного.
— Дина Александровна, где вы были вчера вечером в интервале между семью и десятью часами?
Глаза женщины слегка расширились.
— Где? — Секундная пауза. — С восьми до девяти я была в магазине на Тверской. Когда я поняла, что Коля не приедет вовремя, я решила заняться собственными делами. Тем более этот магазин недалеко от нас. Он называется «Галерея „Актер“. Я там делала покупки.
— Чек сохранился?
— Ну что вы! Я такие вещи не храню. Губарев почувствовал холодок, проскользнувший в интонации.
— Во сколько вы приехали домой?
— Примерно в половине десятого.
— Больше вы ничего не можете добавить к сказанному?
— Нет.
— Хорошо. — Губарев поднялся со стула. Витька последовал его примеру. — Если что вспомните, звоните сразу. — Он отдал ей свою визитку.
— Конечно. — Дина Александровна поднялась с дивана. И вновь майор удивился ее бесшумности. Умению двигаться, не производя никаких звуков. Она пошла впереди них: маленькая, изящная фигурка. Как статуэтка.
В коридоре Губарев задержал взгляд на картинах.
— Красивые.
— Спасибо, — сухо сказала она.
Ему в самом деле особенно понравилась одна: живописный букет лилий на фоне грозового неба. Темно-серый кувшин, белые лилии с золотистыми пестиками и набухшее влагой небо.
— До свидания.
— Всего хорошего.
Когда они пересекали двор-колодец, Губарев внезапно остановился как вкопанный.
— Слушай, Вить. Я понял, что меня поразило в ней.
— Что?
— Она не пролила ни одной слезинки!
Но к этому сообщению Витька отнесся весьма спокойно.
— Просто такой тип. Железная женщина. Такие слезы зря не льют. Кремень.
