Я тоже так думаю. Не случайно она ворвалась в комнату, когда я спросил Диму о деньгах. Она боялась, что он назовет сумму и я пойму, что Лактионов — не жмот. И его бывшая семья живет на хорошие бабки.
— Ей выгодно малевать Лактионова черными красками, — заметил Витька.
— Тем не менее фамилию она оставила прежнюю.
— Да. Хитрая бабенка.
— У меня тоже сложилось такое мнение, — кивнул майор.
На работе сосредоточиться ему не удалось. Позвонила взволнованная жена.
— Ты знаешь, Дашка ушла из дома. А меня не послушалась!
— Как — ушла? — осевшим голосом переспросил Губарев. — Совсем? Из дома?
— Я запретила ей идти с компанией в развлекательный центр. А она нагрубила мне и ушла. Да еще деньги, отложенные на хозяйство, стянула.
— Что же ты раньше не позвонила! — рассердился Губарев.
— До тебя дозвониться невозможно. Никто к телефону не подходит.
— Я на задании был.
— Ты всегда на задании. А на дочь тебе наплевать!
— Не могу же я бросить работу и караулить ее целыми днями, — вспылил Губарев. — Ты-то на что! Мать называется!
Ответом были рыдания.
— Ты меня еще и оскорбляешь!
— Извини, Наташ, у самого нервы ходуном ходят!
— Разве у тебя есть нервы?
— Теперь уже ты скатилась до оскорблений. На том конце повесили трубку. Стало еще тошнее. Губарев вдруг понял, что живет он как-то не так. Неправильно. Семью совсем забросил. Работа особой радости не приносит. И вообще — человек он несчастливый. Тянет по жизни свою лямку. А удовлетворения никакого. Так и помрешь в одночасье, мелькнула предательская мысль.
С женой они разошлись несколько лет назад. Развод официально не оформляли. Не было надобности. Ни он, ни жена вступать в повторный брак пока не собирались. Сейчас он ютился в коммунальной комнатенке, которую ему предоставил друг. За что Губарев был ему премного благодарен. Потому что иначе жить ему было бы негде.
Жена, шестнадцатилетняя дочь, теща жили в двухкомнатной квартире, где раньше проживал и Губарев. Тещину однокомнатную квартиру они сдавали, поскольку с деньгами была вечная напряженка. Раньше Наташка работала в библиотеке, но безденежную профессию пришлось оставить. Она пыталась закрепиться в какой-нибудь редакции или издательстве, но до сих пор у нее это получалось плохо. То контора лопалась, то зарплату урезали. Губарев помогал им, но с его заработков не разбежишься. И поэтому жена постоянно подкалывала его за скудное материальное «пособие». А Дашка требовала то одно, то другое…
И вообще, в последнее время она становилась все более и более неуправляемой. Воспитывать ребенка на расстоянии — задачка, конечно, не из легких! Во всяком случае, у Губарева это получалось плохо. Жена нервничала и психовала. Но выхода из этого тупика Губарев не видел. Разве что приехать с ремнем и как следует отлупить Дашку. Чтобы знала свое место и не создавала лишней головной боли. Но до такого радикального способа он еще не дошел. А надо бы, чесал в затылке майор. Проучить раз и навсегда.
