— А по-твоему, нет? — он засмеялся и схватил ее за руку. — Правда, ты играешь вульгарные песенки вместо сонат, читаешь потешки и притчи вместо сонетов и выливаешь шампанское в комнатный горшок, но от этого не становишься менее привлекательной. Скорее твои действия имеют обратный эффект, — он присел рядом и окинул ее медленным оценивающим взглядом, от чего сердечко Габриэллы так и подпрыгнуло, — И я даже готов составлять за тебя букеты, если ты питаешь к этому занятию такое отвращение.
— Да? — Габриэлла почувствовала, что краснеет, и ниже опустила голову. Его слова ее озадачили и… обрадовали.
— Да. Ты прелесть, хотя и напоминаешь мне иногда не «розовый бутон», а розовый куст с его колючками и шипами.
— О, какой прогресс! Значит, теперь я розовый куст? Что означает эта метафора?
— Не уводи меня в дебри символики, дай сказать. Бутон нежен и раним, а ты стойкая и мужественная. Ты сложнее и совершеннее, чем обычный цветок. А шипы… Что ж, шипы делают жизнь интереснее.
— Это новость для меня.
— Ну, с твоими колючками уж точно не заскучаешь, — понизив голос, пробормотал он. — И любой мужчина захотел бы оказаться рядом в тот момент, когда колючий куст, наконец, зацветет.
Габриэлла зачарованно смотрела в его темные глаза, такие проницательные, провоцирующие и… манящие. Они, казались, хранят в себе тысячи тайн, и ни одну она не могла разглядеть. Несколько секунд спустя девушка встряхнулась, отгоняя оцепенение, и весело заявила:
— Твоя речь очень понравилась бы Розалинде.
— А тебе? — тихо спросил он. — Тебе я готов говорить комплименты бесконечно. Потому что ты полна красоты и изящества, твоя кожа как шелковистые лепестки и пахнешь ты как цветок на лугу, распустившийся под летним солнцем.
Питер запустил пальцы в ее мягкие волосы и притянул голову Габриэллы к себе. Он хотел ее. Она знала, , что это так, и ощупала его желание как нечто осязаемое, и это нечто подбиралось к ней, захватывало ее… В эту минуту Габриэлла ничего не хотела так сильно, как оказаться вместе с ним на том самом лугу, на котором распустился душистый цветок. Боже, что происходит?
— Ты моя роза, — шептал он. — И, как любая роза, нуждаешься в защите и должном уходе, иначе никогда не распустишься, — он был так близко, что она чувствовала его дыхание на своей щеке. — Позволь мне ухаживать за тобой, Габриэлла. Я хочу увидеть, как ты цветешь, — прежде чем его губы коснулись ее губ, она услышала: — Я хочу чувствовать, как ты распускаешься в моих руках.
