— Мало того, что она обедает отдельно в своей комнате вместе с Бенедиктом, она еще и на кухне распоряжается, чтобы еду ей готовили особенную. К вашему сведению, наша трапеза не идет с трапезой Элис ни в какое сравнение!
— Меня это не удивляет.
Ральф так разошелся, что уже не слышал слов своего гостя. Он тонул в море праведного гнева.
— Вчера я первый раз вкусно поел. И это спустя семь лет после смерти жены. Разве на это я рассчитывал, когда привез сюда Элис? Я надеялся, что она займется хозяйством, как и подобает женщине, что будет следить за порядком в доме, как раньше в замке своего отца.
— Но все сразу пошло не так, я правильно понимаю? — У Хью мелькнула мысль, что столь необычным образом Элис пыталась отомстить любимому дядюшке.
— Она не может простить мне, что я увез их с братом из дома, но, скажите на милость, разве был у меня выбор? — Ральф тяжело вздохнул. — Бенедикту в то время едва исполнилось пятнадцать. Вы же видели его: одно слово — калека. Сколько сил мы потратили, пытаясь сделать из него настоящего воина. Все впустую. Разве смог бы он защитить свои земли? Да и мой сеньор лендлopд Фулберт Мидлтонский, обязал меня заботиться о защите земель моего брата.
— И вы нашли как это сделать — водворив туда своего горячо любимого сына? — как бы между прочим заметил Хью.
— Это был единственный выход. Но моя зловредная племянница не желала меня понять. — Ральф допил эль и яростно грохнул кружкой об стол. — Я изворачивался, как мог, чтобы устроить ее будущее. Пытался найти ей достойного жениха.
— Как только поняли, что вашим хозяйством она заниматься не намерена? — усмехнулся Хью.
— Моя ли в том вина, что ни один из соседей не захотел взять ее в жены?
Хью вспомнил рассказ Элис о весьма кстати начинающихся у нее припадках истерии.
— Нет, разумеется, вашей вины в том нет.
— А поблагодарила ли она меня хотя бы раз? Клянусь, она пресекла в корне все мои попытки выполнить свой долг перед ней. И, поверьте мне на слово, хотя доказательств у меня нет, она сама позаботилась о том, чтобы отвадить всех женихов.
Хью с отвращением пытался отгрызть кусочек черствого хлеба.
— Теперь все ваши тревоги позади, сэр Ральф. Вам больше не придется беспокоиться о племяннице.
— О! Это вы сейчас так говорите, но вы же совсем не знаете Элис, — Ральф прищурился. — Да-да, вы совсем ее не знаете. Вы даже не подозреваете, какой она может быть!
— И все же я рискну.
— Да? А вдруг вы передумаете и решите разорвать помолвку? Скорее всего, через несколько недель вы привезете ее назад, ощутив на себе всю прелесть ее острого язычка и не желая больше потакать ее прихотям. Что прикажете мне делать тогда?
