— Потому что мы поспорили вчера вечеров и я сказала тебе о некоторых переменах, которые должны произойти. О том, что я не потерплю, чтобы за мной шпионили, что тебе нужен человек, который даст тебе отпор. Вот на все это ты мог обидеться.
Оливер с трудом преодолел желание рассмеяться. Внутренний голос подсказал ему, что Энни сейчас не понравится такая реакция. Вместо этого он поставил чашку, не произнося ни слова, взял чашку у нее из рук и поставил рядом со своей. Затем обнял Энни и настойчиво поцеловал. Оливер не поднял головы, пока она не прижалась к нему, приоткрыв губы навстречу его губам.
— Тебе доставит облегчение, если я скажу, что совершенно забыл о нашем вечернем разговоре? — наконец спросил он.
Она отстранилась с неуверенным видом.
— Не особенно. Я просто не хотела, чтобы ты обижался, вот и все.
Серьезное выражение ее лица очаровало его. Оливер спросил себя, все ли мужья так снисходительны по утрам.
— Не беспокойся, Энни. Я совершенно не обижен.
— Я рада это слышать. — Она внимательно вглядывалась в его лицо. — Но ты ведь не хочешь сказать, что на самом деле забыл нее, о чем мы говорили, правда?
— Нет. Я просто хочу сказать, что наш разговор так сильно на меня не подействовал. Не волнуйся, я не забыл ни единого слова, которое ты мне когда-либо говорила. — Оливер пощекотал губами кончик ее носа. — Кстати, кто такой Мелвин Финч?
— Мелвин? — Она была озадачена. — А-а, Мелвин.
— Болт сказал, что ты получила от него свадебный подарок.
Энни поморщила нос.
— Откуда Болт знает про подарок Мелвина?
— Очевидно, вчера вечером ты оставила его на столике в прихожей. К пакету была прикреплена карточка.
— Правильно. Я собиралась тебе об этом рассказать, но как-то упустила, — с легкостью произнесла Энни. — Мелвин мой старый друг. Года два назад он уехал из Сиэтла и был принят в симфонический оркестр Среднего Запада. Он превосходный виолончелист.
— Откуда он узнал о нашей свадьбе?
— Должно быть, кто-нибудь упомянул, разговаривая с ним по телефону. Это, в общем, не секрет. У нас с Мелвином много общих друзей в Сиэтле.
— Насколько ты и Финн были близки?
— Я тебе сказала, мы были друзьями. Когда я его знала в Сиэтле, он был бухгалтером. В свободное время он играл на виолончели. При первой же встрече я поняла, что он ненавидит бухгалтерию. Чего ему действительно хотелось, так это сделать карьеру виолончелиста.
— Тогда почему он ее не сделал?
— Его отец не одобрял, — печально объясняла Энни. — Мистер Финч настаивал, чтобы Мелвин оставался, как он это называл, на настоящей работе вместо того, чтобы испытывать удачу в музыкальном мире. А я сказала Мелвину, что ему следует попробовать себя в музыке. Если не получится, он всегда сможет вернуться к бухгалтерскому делу.
