Энни сразу же прекратила раскачивать ногой.
— Ты знал, что я встречалась с ней?
— Да.
— Как ты узнал об этом, Оливер?
— Это имеет значение?
Энни прикусила губу.
— Да, думаю, что имеет. Я ведь сама тебе об этом не говорила.
— Почему ты мне не сказала, Энни?
Мягкость, с которой был задан вопрос, пригвоздила ее к месту.
— Сибил уверяла, что ты будешь раздражен, если узнаешь о ленче.
Она попросила меня не рассказывать тебе об этом.
— И ты поступила так, как она просила.
— Ну да. Если хочешь знать правду, мне ее стало немного жаль. Мне кажется, она тебя боится.
— А ты меня боишься?
— Конечно, нет.
— Понимаю. — Он продолжал смотреть на песок. — Если я попрошу тебя сделать кое-что для меня, ты откликнешься с такой же готовностью, как на просьбу Сибил?
— Это зависит оттого, о чем ты попросишь, — прошептала Энни,
Она чувствовала нарастающее в нем напряжение. Оно неслышно пульсировало в комнате, подкрадывалось к ней, пробираясь внутрь и обволакивая ее. Энни внезапно осознала, что уже не сможет просто так выйти из комнаты, ей придется испариться.
— Обещай, что никогда не будешь лгать мне, Энни. Даже защищая кого-нибудь.
Странный, меланхоличный тон Оливера чуть не разорвал ей сердце. Она неожиданно поняла, что он прекрасно знал о том, что члены его семьи, семьи, в которую он вложил столько сил, часто скрывали от него некоторые вещи, боясь его реакции. Оливер знал это и ненавидел. Но он был беспомощен заставить любимых людей доверять ему свои тайны. Он эмоционально изолировал себя и не представлял теперь, как пробить эту стену, которой сам же отгородился от родственников.
— О, Оливер. — Энни поставила свою чашку и вскочила на ноги.
Она бросилась через всю комнату туда, где он стоял, повернувшись к ней спиной. Обняв его сзади, Энни прижалась к нему с силой и нежностью. Ей показалось, что она обнимает живого леопарда. Оливер был весь из гибких сухожилий и крепких мускулов. Исходивший от него мужской запах затуманил ее сознание.
— Клянусь, что никогда не буду обманывать тебя, Оливер, — прошептала женщина, уткнувшись ему в рубашку.
Он резко повернулся, немало удивив ее, и взял лицо Энни в свои сильные, мозолистые руки. Она задрожала от его пронзительного жаркого взгляда.
Мужская сила Оливера, вместо того чтобы испугать, вселила в нее желание, от которого слабели колени.
— Спасибо, Энни, — с чувством произнес Оливер. — В свою очередь, я клянусь, что никогда не буду лгать тебе. Договорились?
— Да. — Она знала, что сейчас он поцелует ее. Она жаждала его поцелуя больше всего на свете. В этот момент Энни призналась себе наконец, что любит Оливера Рейна. А в следующую секунду она уже ничего не могла соображать, потому что его губы страстно приникли к ее рту, заслоняя собой все, кроме одного: что он хочет ее, а она хочет его.
