– Какой пидарас вызвал огневую поддержку?! Быстро все назад! – кричал ротный.
Все начали прижиматься к стенам дувалов и заборов, закрываясь от летящих осколков и кусков глины.
– Ракетницы! Ракетницы пустите! – продолжал кричать ротный.
Все похватали ракетницы и начали палить ими в воздух, но обстрел не прекращался, артдивизион по чьей-то команде продолжал упорно и уверенно простреливать территорию, где недавно были духи. Нам повезло, что мы не успели продвинуться дальше, тогда бы нам всем была крышка.
Я, Хасан, Сапог и Грек успели заскочить в какой-то двор и спрятаться в дувале.
– Что за ебатина такая? – отряхиваясь от пыли, прокричал Грек.
– Да хрен его поймет, наши, вроде, долбят из САУшек, – сказал Хасан.
– Да че они там вообще двинулись, придурки? – продолжал возмущаться Грек.
– Придурки не они, придурок тот, кто дал им наводку, – ответил я.
Снаряды продолжали рваться, только немного сместившись в сторону.
– Пошли посмотрим, где наши, а то уйдут, а мы останемся тут, – предложил Грек.
Мы вышли из дувала и, пригнувшись, побежали в направлении, откуда раздавались чьи-то маты. Но не успели мы отбежать от дувала, как рядом засвистели пули. Хасан с Греком успели выскочить со двора и спрятаться за глиняным забором, а я и Сапог заскочили обратно в дувал. Черт возьми, с одной стороны долбят наши, с другой обстреливают духи, дурдом какой-то получается.
Да еще ветер-афганец начал немного задувать, ну, сейчас начнется пыльная пурга, а тут и без того тошно.
– Сапог, сиди здесь, а я вылезу и посмотрю, откуда нас обстреливают, – сказал я Сапогу.
Я медленно вышел из дувала, потом подбежал к стене и, прижавшись к ней, стал пробираться в конец двора.
За стеной раздалась короткая очередь, наверное, кто-то из наших, подумал я и выглянул из за глиняного забора, – он был невысокий, метра полтора, выложенный из глиняных кирпичей. Недалеко от забора сидел Закиров, а метрах пятидесяти от него валялся Носорог, судя по всему, Носорог был мертв, поблизости никого из наших не было.
Закиров повернулся, увидев меня, он испугался и побледнел, он смотрел на меня, а я на него, мы оба молчали. Я догадался, что здесь произошло.
– Юра, ты меня сдашь? – спросил дрожащим голосом Закиров.
– Сдают мочу на анализы, а в армии докладывают, – ответил я.
– Ну, ты доложишь об этом?
Я немного помолчал, глядя Закирову в глаза, а потом ответил:
– Нет, я не скажу никому об этом. Я сейчас уйду отсюда, и будем считать, что я ничего не видел. А ты разверни Насорога ногами вон туда, – я показал пальцем в сторону гор.
