— В полной мере, мистер Крэкенторп. Уточните, пожалуйста, в котором часу вы заезжали домой, чтобы переодеться к обеду?
— Абсолютно точно сказать не берусь… Полагаю, в начале седьмого.
— А когда вернулись?
— По всей вероятности, в половине двенадцатого.
— Вам открыл дверь ваш слуга? Или, может быть, леди Элис Крэкенторп?
— Моя жена, леди Элис, в настоящее время находится за границей, на юге Франции. Уехала туда еще в начале декабря. Я открыл дверь своим ключом.
— Значит, подтвердить, что вы вернулись домой в указанное вами время, некому?
Харольд смерил его холодным взглядом.
— Полагаю, слуги слышали, когда я пришел. У меня в услужении супружеская пара… Но послушайте, инспектор…
— Пожалуйста, мистер Крэкенторп! Я понимаю, что подобные вопросы не могут не раздражать, но я уже почти закончил. У вас есть автомобиль?
— Да, «хамбер-хок».
— Вы сами водите машину?
— Да. Хотя не очень часто, пользуюсь ею только по выходным. Ездить на машине по Лондону в наши дни просто мучение.
— Но, наверное, в гости к отцу и сестре все-таки на ней ездите?
— Только в тех случаях, когда приезжаю в Резерфорд-Холл на продолжительное время. А если на один день, — как тогда, в день дознания, — то всегда езжу поездом. Прекрасное обслуживание, и в конечном итоге гораздо быстрее, чем автомобилем. К поезду сестра высылает за мной такси.
— Где вы держите вашу машину?
— Снимаю гараж в бывших конюшнях за Кардиган-Гарденс. Будут еще вопросы?
— Думаю, пока все, — улыбнувшись, сказал инспектор и стал прощаться. — Сожалею, что вынужден был вас побеспокоить.
Когда они вышли, сержант Уэзеролл, имеющий обыкновение подозревать всех и вся в самых тяжких грехах, многозначительно заметил:
— Ему не понравились ваши вопросы.., совсем не понравились. Он прямо-таки из себя выходил!
— Естественно, кому понравится, если его ни за что ни про что будут подозревать в убийстве, — сказал инспектор. — Тем более такого сверхреспектабельного джентльмена, как Харольд Крэкенторп… Конечно же это его должно раздражать… Ну это-то ладно. А узнать, видел ли кто-нибудь Харольда Крэкенторпа на аукционе и в кафе, где он пил чай, — совсем бы не мешало… Он запросто мог сесть на поезд, отправившийся в шестнадцать тридцать три, столкнуть задушенную им женщину под откос, пересесть на обратный и вернуться в Лондон к обеду в клубе. А потом ночью мог съездить за телом и перевезти его в амбар. Наведите справки в гараже, который он арендует.
— Слушаюсь, сэр. Думаете, так он и действовал?
