— Очень. Просто нет слов.
— Погодите, я покажу вам кое-что еще. — Через всю комнату он повел ее к огромному дубовому шкафу. Люси была неприятно удивлена тем, как крепко его пальцы сжимали ее локоть. Сейчас в мистере Крэкенторпе не было и следа старческой слабости. — Этот шкаф из Лашингтона — откуда родом моя мать. Сохранился со времен Елизаветы Первой. Чтобы его сдвинуть, нужно позвать не меньше четырех дюжих молодцов. Ни за что не догадаетесь, что я в нем храню! Ну, охота небось посмотреть?
— Если можно! — вежливо отозвалась Люси.
— Любопытно, да? Все женщины любопытны. — Он вынул из кармана ключи, открыл нижнюю дверцу и извлек наружу металлический сейф. Вполне современный. Сейф он тоже открыл ключом.
— Минутку, моя дорогая, немного терпения! Ну, знаете, что это такое? — Он вынул небольшой, завернутый в бумагу цилиндрик и развернул обертку. На его ладонь посыпались золотые монеты.
— Вот так, юная леди! Можете их потрогать и даже подержать! Знаете, что это? Бьюсь об заклад, не знаете! Добрые старые золотые соверены. Те, что были в ходу, пока не появились теперешние никчемные засаленные бумажонки. Эти монетки я давно собираю. Тут у меня много чего припрятано. Впрок. Эмма ничего об этом не знает… Никто не знает. Это наш с вами секрет. Понимаете? А знаете, почему я все это вам показываю?
— Почему?
— Потому что не желаю, чтобы вы считали меня больным, ни на что не годным стариком. Есть еще порох в пороховницах! Жена моя давно умерла. Вечно во всем мне перечила. Не нравились ей имена, которые я дал детям. Истинно саксонские note 23 имена.., и на родословную ей было наплевать… Я, впрочем, всегда пропускал мимо ушей то, что она говорила, а она — робкая душонка — не умела настоять на своем. Не то что вы — вы девица с норовом, огонь! И к тому же на вас приятно посмотреть. Мой вам совет: не связывайтесь с молокососами. У них ведь одна пустота в голове. А надо и о своем будущем позаботиться. Вот погодите… — Его пальцы сильнее сжали руку Люси, и он нагнулся к ее уху. — Я ничего больше не скажу. А вы погодите… Мои балбесы думают, что я скоро умру. Как же! Еще всех их переживу! И тогда мы еще посмотрим. Да уж, тогда посмотрим! У Харольда детей нет. Седрик и Альфред — холостяки. Эмма… Ну ей теперь уже замуж не выйти. Она, правда, неравнодушна к Куимперу… Но Куимперу и в голову не придет жениться на ней. Конечно, остается Александр… М-да, я, знаете ли.., люблю Александра… Да, вот в чем штука.., люблю я этого сорванца.
