Подобное легкомыслие было совершенно неприемлемым для его брата Харольда. Для Харольда это убийство было своего рода оскорблением, нанесенным семье Крэкенторп. Его возмущение было так велико, что он почти не притронулся к ленчу. Эмма тоже ела очень мало, вид у нее был озабоченный и несчастный. Альфред был погружен в свои мысли и почти все время молчал. Он был довольно красивый мужчина с худощавым смуглым лицом, только глаза были слишком близко посажены к переносице.
После ленча полицейские вернулись и очень вежливо попросили Седрика уделить им несколько минут.
— Присаживайтесь, мистер Крэкенторп. — Инспектор Креддок держался любезно и дружелюбно. — Как я понял, вы только что вернулись с Болеар? Вы там постоянно живете?
— Последние шесть лет, да. На Ивице. Это мне больше по вкусу, чем наша унылая страна.
— Да, полагаю, солнечных дней там побольше, чем у нас, — улыбнулся инспектор Креддок. — Но вы, кажется, навещали Англию не так давно, а точнее на Рождество. Что вас заставило так скоро опять вернуться сюда?
Седрик ухмыльнулся.
— Получил телеграмму от моей сестры Эммы. В нашем имении, знаете ли, еще никогда не случалось убийства. Не хотелось ничего пропустить — вот и приехал.
— Вас интересует криминология?
— Ну зачем такие мудреные слова! Мне просто нравятся убийства — в смысле, детективные истории, и вообще, что-нибудь эдакое! А тут убийство, можно сказать, у порога родного дома, — такое не часто случается! И еще я подумал, что бедняжке Эм понадобится какая-никакая помощь, чтобы управиться с нашим строптивым отцом, полицией и со всякими непредвиденными обстоятельствами.
— Понимаю. Вами двигало любопытство и в какой-то мере чувство семейной привязанности. Я уверен, что ваша сестра будет вам чрезвычайно признательна, хотя два других брата тоже приехали.
— Только не для того, чтобы поддержать и утешить сестру, — заявил Седрик. — Харольд буквально вне себя! Для магната из Сити абсолютно недопустимо, чтобы его имя впутали в историю с убийством, причем особы сомнительной репутации.
— А у нее была.., сомнительная репутация? — Брови инспектора слегка поднялись.
— Ну, вам, конечно, лучше знать. Но, судя по всему, именно так.
— Я думал, может, у вас появится догадка относительно того, кто эта женщина.
— Послушайте, инспектор, вы же знаете, а если нет, то спросите у вашего коллеги, опознал ли я ее?
— Я сказал «догадка», мистер Крэкенторп. Вы могли никогда ее не видеть, но высказать предположение, кто она или, по крайней мере, кто мог быть убийцей.
