— Особенного, что могло меня заинтересовать?
— Вот именно. Сами посудите: глупых девчонок, ворующих по мелочам, можно встретить сплошь и рядом. Это для вас слишком мелко, мосье Пуаро.
Пуаро покачал головой.
— Все далеко не так просто.
— Но почему? В чем сложность?
Пуаро сел на стул и, слегка поморщившись, стряхнул пыль со штанин.
— Если бы я знал.
— Не понимаю, — нахмурился Шарп.
— Я тоже… Видите ли.., украденные вещи, — Пуаро покачал головой, — представляют собой бессмысленный набор предметов, между ними нет никакой связи. Здесь, похоже, поработал не один человек. Совершенно отчетливо видны следы «глупой девчонки», как вы изволили выразиться… Но есть и другие… Другие события, которые, по идее, следовало бы связать с Силией Остин, упорно выпадают из общей картины. Они вроде бы бессмысленны, бесцельны. И в них чувствуется злой умысел, а Силия была совсем не злой девушкой.
— Она была клептоманкой?
— Я бы не сказал.
— Ну, может, просто малость вороватой?
— Нет. На мой взгляд, таская мелочи, она пыталась привлечь к себе внимание одного молодого человека.
— Колина Макнабба?
— Да. Она была безумно в него влюблена. А он ее не замечал. И вот она — милая, симпатичная, хорошо воспитанная — прикинулась воровкой. Игра оказалась беспроигрышной. Колин Макнабб тут же на нее.., как это говорят.., клюнул.
— Ну, стало быть, он законченный идиот.
— Отнюдь. Просто он психолог…
— А-а, — протянул инспектор Шарп. — Из этих! Теперь я понимаю… — Он чуть осклабился. — А девчонка ловка, ловка!
— Да, и это невероятно, — сказал Пуаро и еще раз задумчиво повторил:
— Невероятно.
Инспектор Шарп насторожился.
— Что вы хотите сказать, мосье Пуаро?
— Мне пришло в голову.., и до сих пор кажется, что она не сама до этого додумалась.
— Но зачем кому-то понадобилось вмешиваться в ее дела?
— Откуда мне знать? Может, из альтруизма. Или по какой-то другой причине. Это тайна покрытая мраком.
— А кто, как вы думаете, мог надоумить ее?
— Не знаю.., хотя.., впрочем, вряд ли…
— Но я никак не пойму, — принялся размышлять вслух Шарп, — если ее хитроумный план удался, то какого черта ей приспичило покончить с собой?
— Ответ напрашивается сам собой: у нее не было на то ни малейших оснований.
Они молча переглянулись, и Пуаро тихо спросил:
— А вы уверены, что это самоубийство?
— Ну это-то ясно как божий день. Нет никаких оснований предполагать что-либо иное…
Дверь открылась, и вошла миссис Хаббард. Щеки ее пылали, вид у нее был торжествующий. Она шла, выставив вперед подбородок, готовая ринуться в бой.
