Она боялась этой ожидающей ее боли, и не было ничего, ради чего стоило ее терпеть.
Надо было придумать, как надежнее разозлить его, но не было сил думать и терпенья не было, и она, схватив первое, что попалось ей под руку - пустой котелок, - запустила его ему в голову.
От удара он ткнулся вперед, выкинул руки и мгновенно развернулся к ней.
- Скотина! - радостно и истерично крикнула она. - Сволочь! Подонок! Ублюдок! Ну!
Она подступала к нему, полусогнувшись, подставляя лицо, отведя руки назад.
- Ну! Давай! Убивай! Ну! Ублюдок!
Уже дернулась его рука для страшного удара, но тут она плюнула ему в лицо, и рука его вместо удара вдруг вытерла этот кровавый плевок со лба, и он отступил на полшага. Замешательство и растерянность были на его лице.
- Что же ты, гад! - отчаянно закричала Катя. Она знала, что сейчас ей надо умереть, что потом у ней уже не будет сил, не хватит мужества, что если сейчас она не умрет, то все будет еще хуже, чем есть...
- Трус! Паршивый трус! Сволочь! Чего же ты?
А он уже не только отступал, отступать-то особенно некуда было, он теперь отталкивал ее обеими руками, и она с ужасом поняла, что он сломался. Но жажда смерти все еще владела ею, она бросилась к стене, выдернула нож, но ударить себя не успела - он так сжал кисть руки, что нож вывалился из ладони, как выдавленный.
Она билась в его руках, колотила его головой по лицу, пинала ногами он словно ничего не чувствовал, стоял как скала, держа ее в обхват, и ничего не говорил, только сопел...
Через несколько минут она выдохлась. Он положил ее на нары и, опасаясь новой вспышки, долго стоял рядом, готовый схватить ее в любую минуту. Она же не просто выдохлась. От нее ушли слезы, ушли силы, ушла мысль... Она лежала с открытыми глазами, почти не мигая, не шевелясь, ничего не видя, ничего не чувствуя.
И что это? Это уже который раз? Она снова видит человека за столом, локтями на столе, лицо в ладонях. И борода все так же... И рубашка расстегнута... Сейчас она снова что-то скажет, а он подойдет и начнет бить ее, а она будет ползать по нарам и кричать?.. Это было уже? Или еще только будет? Или будет еще раз? Ведь вот он сидит точно так же, как сидел прошлый раз. И она лежит, как лежала тогда... Нет! Она одета. Значит, это уже было! Страх отступает. И наступает боль.
Он повернулся на ее стон. Кажется, она не просила пить, но он подносит кружку к губам, и она пьет жадно и долго, хотя ей кажется, что пьет кровь. "Свою можно!" - думает она.
