Камбер перекрестился (сейчас это был не просто привычный жест) и обратился к женщине, осторожно стянув с нее набухший кровью белый плащ. Сначала ему показалось, что она хотела вырвать оружие из своей груди – мертвые скрюченные пальцы застыли совсем близко от его лезвия – и долго боролась со смертью.
Но внимательнее приглядевшись к пальцам, понял: они вовсе не тянутся к мечу. В свои последние минуты она пыталась сделать совсем другое. Ее окоченевшие руки, прижатые к груди, ее пальцы замерли в момент исполнения заклинания, которое большинство дерини считало невозможным. Неудивительно, что Йорам был так потрясен.
Камбер сделал подготовительный вдох и легко провел руками над телом, не касаясь его и внедряясь в мозг. В этом поверженном существе уже не теплилась жизнь. Заклинание, позволявшее сохранить ее, волшебство, на которое растрачены последние силы, не удалось. Жизнь и могущество покинули Ариэллу. В противоположность Каллену, она была мертва.
Камбер накрыл лицо Ариэллы ее окровавленным плащом, а своим обернул руку и выдернул сталь из ее груди. От прикосновения меч завибрировал (он почувствовал это сквозь несколько слоев шерстяной ткани) и зазвенел низко и глухо.
Прошептав слова, прогоняющие все напасти, он коснулся губами священного оружия, и оно сразу же стало обыкновенным старым мечом.
Камбер прикрепил его к поясу, тщательно завернул Ариэллу в плащ и взял на руки. Перебросив тело через седло лошади Йорама, оказавшейся поблизости, крепко привязал и, глядя на коленопреклоненного сына в круге света, задумался о своем погибшем друге. Со смертью Каллена слишком много оборвалось.
Все это было связано с военной победой, концом Ариэллы и сохранением трона за Халдейнами. Где-то в безопасном месте Ариэлла оставила сына, который обязательно объявится в надежде вернуть себе утраченный его родителями престол. Наследник Ариэллы достигнет совершеннолетия, когда Гвинедд будет менее всего готов дать ему отпор. Несмотря на крепкое здоровье, Синил проживет еще лет двадцать (если не станет жертвой случая), но одряхлеет раньше; один из его сыновей немощен, другой – урод с увечной ногой. Чтобы противостоять наследнику Фестилов во главе торентских армий, Халдейнам придется немало попотеть.
Угроза возврата Фестилов тем серьезнее, чем сильней кипящая в Синиле внутренняя борьба. В смятении короля повинен и он. Слишком неосторожным было говорить с Синилом со всей прямотой. Этот несчастный и недалекий государь видел в жесткой откровенности оскорбление своей августейшей персоны. Он все более воспринимал Камбера как недруга и распространял враждебность на все племя дерини.
