От грянувшего выстрела Таня, казалось, снова потеряла сознание.
В середине красного кроваво-водянистого месива теперь виднелась черная дыра с обожженными краями. Перестреленная пуповина лежала рядом.
Добрынин опустил револьвер на простыню, на чистую ее часть в ногах у Тани. Обернулся, посмотрел на таз с водой, думая, что делать теперь.
Снова услышал стон. Взял с кровати легкого липкого ребенка, поднес его к тазу, опустил в холодную воду, осторожно попробовал смыть с него слизь, но тут вдруг подумал, что делает он что-то не то, и, вернувшись, опустил малыша на кровать рядом с револьвером, на чистую простыню.
Вдруг в дверь забарабанили с такой силой, что пол задрожал под ногами народного контролера. Он подбежал, открыл дверь и тут же отлетел в сторону, получив удар в грудь. В комнату вбежал милиционер с пистолетом в руке.
— Всем стоять! — крикнул он.
После этого крика возникла в квартире тишина. Но ненадолго. Снова застонала Таня.
Милиционер, молоденький усатый паренек, может, только недавно одевший форму, подошел к лежавшей на кровати женщине, не сводя напряженного взгляда с присевшего под стеной Добрынина.
— Кто стрелял? — спросил милиционер.
— Я… — негромко ответил народный контролер. Милиционер остановился перед кроватью, посмотрел на ребенка, на револьвер.
— Ножи тупые, — оправдывался Добрынин, чувствуя в груди боль от полученного удара. — Вот пришлось пуповину перестрелить…
Милиционер держал револьвер в руках и читал выгравированную на нем надпись.
— Добрынин — это вы? — спросил он, глянув на народного контролера.
— Да.
Милиционер задумался, потом посмотрел на ребенка.
— А почему вы пуповину не перевязали? — спросил он вдруг.
— А надо? — спросил удивленно Добрынин. Милиционер задумчиво кивнул.
— У вас нитки есть или бечевка? — спросил он.
— Счас, посмотрю… — прошептал Добрынин, поднялся с корточек и пошел на кухню.
Когда пришел, держа кусок бечевки в руке, оказалось, что милиционер уже перевязал пуповину ниткой, вытащенной из форменной гимнастерки.
— Поздравляю вас, — сказал милиционер. — Сын!.. Надо отметить такое дело. Добрынин растерялся.
— Кухня у вас там? — милиционер кивнул в сторону коридора.
— Да.
— Вы тут уберите, простыню под женой замените на чистую, а я там чтонибудь приготовлю пока, — сказал милиционер и вышел из комнаты.
Заторможенно Добрынин принялся выполнять указания. Вытянул не без труда простыню из-под Тани. Потом постелил на мокрый посередине матрац несколько газет, а поверх чистую простыню положил. Сначала с левой стороны, а когда Таня с его помощью перевернулась и легла на уже постеленную часть простыни — то и с правой. Ребенок в это время на стуле лежал.
