Дикий кабан у него внутри бил копытом. Вероятно, Алекс однозначно пообещал ему драку, и бывший мент с трудом справлялся с нетерпением.
— Тише вы, — прикрикнула Клара.
Власкин посмотрел на нее и радостно воскликнул:
— О, баба! — Как будто это не с ней он всю дорогу ехал на заднем сиденье.
Клара смерила его опасливым взглядом и прикурила от старой сигареты новую. Сигареты были тонкими, и дым от них шел почти прозрачный. Шургин подумал, что курить такие можно и в самом деле бесперебойно. В этот момент где-то за забором басом гавкнула собака. Потом гавкнула еще раз и зашлась в долгом приступе негодования. Судя по всему, это была большая псина, и она учуяла Алекса Душкина.
Почти в ту же секунду вышеозначенный гражданин вынырнул из темноты и перекинул себя через забор в обратном направлении.
— Значит, так, — сообщил он, явно довольный собственной храбростью. — Дом двухэтажный, старый. Окружен еще одной загородочкой, только поменьше и пореже — видно, от прежних хозяев осталась. За загородкой собака неопознанной породы — черная и гладкая, как теленок. Мне она не понравилась.
— Думаю, ты ей тоже, — пробормотала Клара.
Несмотря на недавние слезы и облегчение от того, что Душкин остался жив, ненависть все еще плескалась в ее глазах.
— Снаружи охраны нет. На первом этаже горит свет, но из-за собаки я не смог подобраться поближе. Да и вообще… По ночам я предпочитаю не соваться на чужую территорию. Так что к дому пойдете сами.
— Но как мы пойдем? — накинулась на него Клара. — Там же собака.
— Я нападу на собаку, а вы быстренько просочитесь.
— Как это — нападу? — опешила она.
— Прыгну на нее сверху. Она ничего не успеет сообразить.
— Это все, на что ты готов ради большой любви? — мрачно спросил Шургин.
Он надеялся, что дом находится достаточно далеко и никто не слышит, как они вырабатывают свой стратегический план.
— Видишь ли, у меня была психическая травма.
— Я так и знала, — пробормотала Клара, делая длинную затяжку.
— Ему однажды дали по башке, когда он полез ночью к бабе, — радостно сообщил Власкин. — Чуть черепушку не раскроили.
— По-научному это называется фобия, — подсказал Алекс.-Если мне приходится в темноте красться по чужой территории, голова просто раскалывается. Ужасно. Подсознательное ожидание удара… Ничего не могу с собой поделать. Вот если бы у меня на голове была строительная каска, тогда…
— Зачем же ты на разведку пошел? — спросила Клара. — Со своей фобией?
— Хотел убедиться. Думал, может быть, за прошедшие годы что-нибудь изменилось. Но нет — ничего.
