Обе эти девушки были милы и хороши собой, но каждая из них была мила и хороша по-своему. Анна отличалась мелкими красивыми чертами и ярким румянцем лица; у нее были, кроме того, прекрасные зубы и прелестнейший в мире ротик; Бриджит, обладая всеми этими достоинствами, обладала, кроме того, красивыми задумчивыми глазами, которые придавали ее лицу особенную выразительность: в нем, как в зеркале, отражалось каждое движение ее впечатлительной и чуткой души. Марку часто случалось заходить к доктору Ярдлею за сестрой, когда та была в гостях у своей подруги, чтобы проводить ее домой; благодаря этому обстоятельству он вскоре был принят в качестве третьего лица в их тесный дружеский кружок. Первоначально решено было считать Марка их общим братом; это казалось им так забавно, так ново, что обе девочки часто целыми часами беседовали между собою о том, чем должен будет стать со временем их общий братец, чем могут они быть ему полезны и что они в силах сделать для него, а главное, для его будущего…
В результате всех этих задушевных бесед и частых свиданий с общим любимцем и общим братом в душе Бриджит зародилось к Марку чувство, гораздо более глубокое и серьезное, чем то можно было ожидать от девочки в ее возрасте. С Марком случилось то же самое, но он понял всю силу своей привязанности лишь в ту минуту, когда родной берег стал уходить у него из глаз и милый образ тоскующей Бриджит предстал его воображению.
Служба молодого моряка шла очень успешно; делу своему он обучался чрезвычайно быстро под руководством одного старого опытного матроса, и, когда судно его вошло в китайские воды, он уже был назначен рулевым. В ту пору плавание такого рода длилось около года; конечно, если бы почтенные сыны Китая были хоть наполовину так деятельны и предприимчивы, как наши американцы, то на эти рейсы не потребовалось бы и четверти того времени, но доставка чая по каналам Небесной империи в то время далеко не отличалась быстротой.
Когда «Ранкокус» вернулся из своего плавания, молодой Марк Вульстон стал тотчас же предметом зависти в глазах всех юношей Бристоля и предметом восхищения всех местных барышень и девиц. В самом деле, красивый, ловкий юноша, повидавший далекие страны и моря, выглядел щеголем в своей синей куртке тончайшего сукна, с небрежно повязанным вокруг шеи настоящим индийским фуляром и другими такими же фулярами, кокетливо выглядывавшими из его карманов. Он едва успевал отвечать на сыпавшиеся на него со всех сторон расспросы о Китае, и о китайских ножках, и о волнах океана величиною с горы. Жители Бристоля, никогда не видавшие океана, были почти уверены, что там, в открытом море, волны непременно должны быть «вышиною с горы»; впрочем, и о горах-то они не имели особенно точного представления, так как в этой части Пенсильвании нет даже и бугра, который был бы настолько высок, чтобы можно было поставить на нем ветряную мельницу.
