— Ну, скажем, кем я был в своей предыдущей жизни?
— Нет ничего проще! — сморщенная физиономия джинна так и расцвела, — Ты был… Ты был… — теперь та же физиономия отражала лишь все нарастающую растерянность.
— Темнота! Роботом я был, вот кем! — расхохотался паренек.
— Роботом? А кто такой Робот?
— Так ты что, бездельничал в своей вазе-то? Нет, чтобы книжек почитать, попросвещаться… Ученье — свет!
— Но там было темно! — начал оправдываться джинн.
— Скажешь, и телек тоже не смотрел?
— Что есть телек?
— Что же мне с тобой делать? — вздохнул паренек, — Обратно в стекляшку посадить — ведь опять бездельничать будешь…
— Как это обратно? — испугался дымчатый, — Не надо обратно!
— Надо, Федя, надо! — вздохнул юноша.
— Надеюсь, это не будет твоим желанием?
— Как раз — и будет!
— Но… Ты, жалкий смертный человечек, ты не сможешь отказаться от власти, от богатства, от вечной юности… Так еще никогда не бывало!
— Все сказанное тобой сейчас не является истинным, — усмехнулся паренек, — ну, во первых, я не жалкий…
— Пусть так!
— Во вторых, я не смертный, а от вечной юности я и не собирался отказываться, она у меня и так есть!
— Но ты… Ты… Ты ведь обыкновенный! Я почуял бы волшебство на милю…
— Стало быть, неплохо я замаскировался, кошу под смертного как могу… В меру скромных сил и возможностей!
— Так ты, кто? Бог, что ли?
— Ага! Старый и матерый, можно сказать — матерный!
— Как же так?
— Да все маскируются, и я — тоже прикид себе нашел… Нонче жизнь среди смертных послаще будет, чем когда-то в вириях! Тут тебе и рок, и поп, и кока с пивом, и девочки с мальчиками, а уж о жратве — и говорить нечего… Такого понаучились смертные готовить! Опять же книжки, фантастика, кино… «Звездные войны», «Назад в будущее» — все в кайф! Мы, старые боги, давненько здесь околачиваемся. Рыба ищет, где глубже, а бог — где лучше!
— Нет, — протянул старик, — нет, ты меня дурачишь, отрок…
— Доказать, что ли? — зевнул паренек.
— Докажи!
— А вот как молнией е…ану!
Паренек, вытащив изо рта жвачку, налепил ее на указательный палец, который и воздел к небу. Неожиданно солнце закрыла невесть с каких далеких краев принесенная туча, паруса рванул порыв ветра, полыхнуло и ударило…
— Давненько я не брал в руки шашек… Разряд в полтора миллиона вольт, и до хрена ампер, это — круто! — прокомментировал юноша, насмешливо разглядывая джинна, только что пропустившего через себя вполне полноценную молнию. Сапожки с бедняги так и слетели, покачиваясь теперь среди волн, тюрбан горел ярким пламенем. Опомнившись, погорелец нырнул под воду, дабы спасти хоть остатки головного убора. Поплавав, подобрал и обувку. Вынырнув, джинн уставился на парня, глаза его округлились, рот самопроизвольно открылся.
