В углах глаз Мауса просматривалась напряженность. И в голосе она тоже слегка слышалась. Бен-Раби распознал приказ и подошел к столу.
Он не любил, когда его заставляли, но Маус был прав. Задание не окончено. А сидя в каюте, он свою работу не сделает.
Он сел напротив несмело улыбающегося юнца. Противнику достались черные. Мойше начал партию ходом королевской пешки. Сделали четыре хода.
– Мат.
Он не мог сам себе поверить. Никто ведь на детский мат не попадается.
– Отлично, Мойше! – сказала из-за его плеча Эми. – Проснись, Томми! Мойше – это тебе не тактик или стратег. Он камикадзе вроде тебя.
– Правда? – обернулся бен-Раби. Она стояла, опираясь на спинку его стула. Похожий на череп Киндервоорт и его люди скрылись.
– Так я могу судить по твоим партиям, которые я видела.
Челюсть Томми наконец вернулась на место. Он был ошеломлен быстротой разгрома.
– Будем считать это тренировочной партией, – успокоил его бен-Раби. Томми вяло улыбнулся.
– Очень благородно с вашей стороны, – промямлил он. – Я вообще-то заслужил, что получил.
Бен-Раби снова его обыграл с легкостью, но на этот раз повозился чуть дольше. Потом он стал двигаться вдоль стола вверх, обыгрывая сейнера за сейнером и одного наземника, которого уже когда-то обыграл. Звездоловы были энтузиастами, но играли еще хуже, чем он. Играли, как в шашки, гоняясь за истреблением. Он выиграл все партии.
– Перерыв, Эми! – взмолился он. – У меня мозоли на ягодицах.
– Ты очень великодушно поступил с Томми, – сказала она, отводя его туда, где стояли напитки.
– То есть?
– Дал ему второй шанс. Когда нарочно играл плохо.
– В самом деле?
Он был рад, что они его вытащили. Шум, возбуждение толпы, новые люди… Это заражало.
– Так и было. Я кое-что понимаю в игре. Томми – он энтузиаст, но несколько… – она постучала себя пальцем по виску, – ну, ты понимаешь. Он мой троюродный брат, и мне его жалко. Когда-нибудь он поймет, что ему ни у кого не выиграть. Это будет для него ударом. Единственное, что он умеет делать лучше других, – это обращаться с животными.
– С кем? – недоверчиво переспросил бен-Раби.
– С животными. В зоопарке. На Двенадцатом Южном, над центром управления парусами. У нас есть для них место – это то, что у нас не в дефиците. У нас тут и ботанические сады, и дикие леса, и куча еще всякого неэффективно используемого пространства. Наши корабли построены для того, чтобы в них жить.
– Ты мне кое-что напомнила, – смущенно пробормотал он, вспомнив Элис. У Элис был точно такой же точеный нос, такие же высокие скулы, то же изящное тело с небольшой грудью.
