Спустя час после рассвета, когда туман над морем начал понемногу рассеиваться, они увидели примерно в миле от постоялого двора порт Алета и две галеры, направлявшиеся в гавань, весла которых мелькали в ярком солнечном свете над холодным безветренным морем. Среди шума и суматохи, производимых двадцатью путешественниками, покидавшими постоялый двор в сопровождении навьюченных до отказа животных, горничная Урсула с угрюмым видом распрощалась с Паэном, а Джоанна Мерко держалась при встрече с ним настолько невозмутимо, что ему оставалось лишь до боли стиснуть зубы.
Паэн помог Джоанне забраться в седло и вручил ей поводья.
— Где же Матье? — пробормотал он себе под нос и обернулся, чтобы позвать приятеля. Матье стоял возле конюшни, пунцовый, как яблоко в августе, беседуя со служанкой Урсулой.
* * *
Паэн, Матье и Джоанна направились в сторону Алета, а впереди них плелся тяжело нагруженный мул, рядом с которым ехал на лошади хозяин.
— Золото у вас при себе? — осведомился Паэн.
— Часть в мешочке у меня на поясе, а остальное — в моем платье, — ответила она. — Почему вы сразу не взяли вашу долю?
Он пропустил ее вопрос мимо ушей.
— А ваше серебро?
— По-прежнему в подоле моего плаща, — отозвалась Джоанна.
У них оставалось слишком мало времени, а между тем у него еще имелись вопросы, которые он не успел ей задать.
— Похоже, вы готовились к побегу заранее, — заметил Паэн. — Вы хотели покинуть замок еще до того, как я проник в вашу спальню?
Вдова Мальби помолчала, а затем решительно произнесла:
— Я разработала целый план, как одной добраться до побережья. Теперь-то я понимаю, что сделать это без посторонней помощи гораздо труднее, чем я предполагала.
Паэн пожал плечами:
— Если бы не суматоха, связанная с Самхейном, вам удалось бы добиться своего. Но почему вы решили уехать? Вам кто-то угрожал?
Джоанна помрачнела.
— Просто настала пора покинуть это место.
— На вас кто-то покушался? У вас были враги?
— Нет, ни разу. Что до врагов, то их у меня было много. Ни у одного из них не хватило бы смелости посягнуть на меня, зато им всем было безразлично, жива я или мертва. Люди из Рошмарена — вот кто заставил меня уехать оттуда. Они ненавидели моего мужа и перенесли эту ненависть на меня.
— Но вы не делали им ничего плохого, — возразил он. — За то время, что мы с Матье провели в замке, я не слышал на вас ни единой жалобы.
— Они хотели, чтобы их норманнский хозяин и его жена-англичанка покинули это место и дали им возможность жить так, как они жили раньше. Если бы моя золовка Агнес хоть немного отдавала себе в этом отчет, я бы предложила ей уехать вместе со мной. Однако она была слепа ко всему и, кроме того, без памяти влюблена в нашего соседа, мессира Адама Молеона. Весной должна состояться их свадьба, и я молю Бога, чтобы ему удалось оградить ее до этого времени от всех опасностей.
