Совершенно ошеломлены были за дверью и генерал с дневальным.
Но больше всех растерялся командир эскадрильи капитан Хижняк.
— Товарищ старшина! Вы что, с ума сошли?!
— Никак нет, това-рищ ка-пи-тан, — отчеканил Кацуба. — Я вас действительно очень хорошо понял.
Дневальный, курсант Тараскин, с ужасом смотрел на генерала. Сейчас генерал ворвется в казарму... и всех бросит в железные тиски военного трибунала!..
Но генерал испугал Тараскина еще больше, когда сказал с тихим злорадством:
— Ну теперь я за вас спокоен!.. Этот старшина даст вам под хвост! — Он легонько стукнул дневального по затылку, нахлобучил ему пилотку на нос и грозно добавил: — Неси службу как следует!
Рассмеялся, перекинул шлемофон и планшет с картой через плечо и, насвистывая, вышел из барака.
* * *
— Раз-два! Раз-два! Выше ножку! Держи равнение!.. Раз-два! — кричал Кацуба. — Правое плечо вперед! Марш! Левый фланг — почти на месте, правый — шире шаг!.. Прямо! Выше ножку!..
Господи Боже мой! Ну зачем авиаторам строевой плац? Ну на кой черт это «выше ножку!»? Скорей бы начать летать!
Скорей бы кончились эти мучения... Эту морду квадратную, этого дракона железобетонного, старшину этого, Кацубу распроклятого, хоть реже бы видели!..
— Шире шаг! Держать равнение!..
Если есть Бог на свете — покарай старшину Кацубу!
— Левое плечо вперед! Шире шаг!..
В километре за бараками садятся и взлетают один за другим самолеты... Ревут на взлете двигатели. Приятно урчат на посадке. Хоть бы один из них свалился на Кацубу.
— Эскадрилья-а-а-а, стой! Пять минут на перекур! Разойтись...
... Делают же, черт подери, самолеты, танки, пулеметы скорострельные — по тысяче восемьсот выстрелов в минуту!.. Ну неужели трудно сделать машину, которая бы чистила картошку! Почему эти полторы тонны картошки нужно чистить руками?!
Да еще ночью! Да еще Кацуба торчит за спиной! Чтоб ему ни дна ни покрышки!
— Что же вы полкартошечки-то срезаете, товарищ курсант? Это же все-таки Средняя Азия... Здесь картошечка не растет. Ее вам сюда за три тысячи верст возят!..
— В гробу я эту картошку видел! Что я, нанялся?!
— В гробу, товарищ Никольский, вам вообще ни хрена не нужно будет. А вот с утра весь личный состав школы есть захочет. Так что садитесь, не вскакивайте, ножичком не размахивайте. Здесь не баррикады, и вы не Гаврош... Показываю еще раз: в левую руку берете картошечку, а в правую — ножичек. И аккуратненько...
* * *
... В столовой от него тоже спасу нет! Все старшины как старшины — сидят за своим столом, трескают кашу с мясом, а Кацуба (чтоб он сдох!) стоит и свою эскадрилью глазами сверлит. Кусок в глотку не лезет...
