Американские мужчины любят повышать образовательный уровень своих русских подруг, спонсируя их изучение английского языка: я думаю, многие русские женщины, даже и не вышедшие замуж в Америку, заговорили по-английски благодаря своим заокеанским друзьям. Ричард Уайт не был исключением, он тоже прислал Людмиле Моевой деньги на изучение английского языка, я помню, были сложности с их пересылкой, Людмиле пришлось ехать в другой город, потому что в ее городе не было офиса Вестерн Юнион.
Характер Ричарда Уайта не был ни покладистым, ни легким. В свои пятьдесят лет, пройдя Вьетнам, уцелев в боях с врагом, но потеряв здоровье из-за летящих с неба на своих же солдат капель токсичного химиката Оранж, разбрызгиваемого с самолетов по указанию правительства, устав бороться с чиновниками, не желающими признавать вину этого самого правительства перед ним и ему подобными, усвоив с некоторых пор саркастический и даже несколько циничный взгляд на мир, Ричард Уайт, хоть и не смотрел более на жизнь через розовые очки, однако, не сдавался ни в борьбе с бюрократами, ни в надежде построить личное счастье. Ричард Уайт не надеялся иметь в браке своих собственных детей, но его интересовали увлечения сына Людмилы Моевой. Ричарда радовало то, что ребенок интересуется автомобилями, в своих письмах Ричард вынашивал планы обучить мальчика всему, что он умеет сам и, в конечном счете, передать ему свой бизнес. Ричард был практичным человеком и, несмотря на свой довольно скромный бюджет, отстраивал дом для будущей семьи, постоянно ремонтировал то крышу, то водопровод, делал хозяйственные пристройки. В своих письмах Ричард Уайт и Людмила Моева постоянно обсуждали перспективы их будущей жизни, занятие, которое сможет найти для себя в Америке Людмила, школу, в которой будет учиться ее сын.
Первый серьезный конфликт между ними возник, когда Ричард Уайт вдруг написал Людмиле, что не сможет приехать к ней летом, как обещал, а приедет только через полгода, зимою, потому что слишком много денег ушло на ремонт крыши. Мне было неловко переводить ответное письмо Людмилы. Оно напомнило мне сцену, разыгравшуюся однажды на моих глазах на набережной южного города, когда прогуливающаяся там, накрашенная до неприличия украинская красавица вся в разноцветных клипсах и бусах, услышав за спиной в свой адрес чей-то, невольно вырвавшийся возглас "Господи!", неожиданно развернулась, подбоченилась и, безошибочно вычислив произнесшую неосторожные слова женщину, воскликнула: "А что ж господи? Что ж господи? Что же, я хуже тебя?", и, преследуя жертву, еще долго срамила ее на весь пляж.
