Через тридцать лет их королевство по-прежнему существовало, пережив период подъема, когда Ховард учился в одном из лучших университетов Америки, а потом они с Абигайль переезжали из штата в штат. Королевство пережило и период расцвета, когда, осев, наконец, в Калифорнии, они основали собственную консультационную фирму, и Ховард принимал участие в ряде блестящих электронных проектов. Хроники Ховарда, которые он присылал мне в Россию, относились к периоду зрелости и стабильности, в который к тому времени вступило королевство, они относились к поре подведения итогов, они, собственно, и были итогом яркой и счастливой жизни Ховарда и Абигайль в их яркой и счастливой стране.
Свое первое письмо Ховард написал в весенний полдень, придя в офис из сада, где он срезал пасхальный букет для Абигайль, усевшись за компьютером с бокалом пива, жмурясь от бьющих в окно солнечных лучей. Первое письмо Ховарда было гимном Абигайль: она была красавицей из рода знаменитых алмазных магнатов, и в ресторанах Нью-Йорка ее узнавали известные бродвейские актрисы. Абигайль и сама была похожа на кинозвезду: выходя из отеля в Лос-Анджелесе во время очередных Голливудских празднований, Абигайль наталкивалась на толпу, бросающуюся к ней с криком "Вот она!" и, не имея понятия, за кого они ее принимают, Абигайль невозмутимо раздавала автографы. Королевство Ховарда сделалось абсолютной монархией не сразу: поначалу он лишь с любопытством наблюдал за стройной и дерзкой девушкой, летающей по их первому семейному дому, отдающей ему приказания и негодующей, если он недостаточно старательно их исполнял, употребляющей при этом такие слова, что и матросы, случись они поблизости, в смущении заткнули бы уши. Позже Ховард оценил ясный и быстрый ум Абигайль, великолепную память, деловую хватку, бесстрашную решительность. Еще позже, когда Абигайль стала настоящим, хоть и неофициальным боссом их фирмы, когда она стала управлять ее стратегией, оставив Ховарду то, в чем он был по-настоящему талантлив электронный дизайн, и дела фирмы пошли в гору, Ховард окончательно уверовал в блистательные способности Абигайль и признал ее первенство как в бизнесе, так и в других сферах жизни.
Жизнь королевства в период его расцвета была ярка и разнообразна. Ховард и Абигайль много путешествовали: два раза в год, весной и осенью они летали в Европу: Абигайль скучала по городам, утонченной культуре Старого Света. Они бродили по заснеженной Вене, где Абигайль принимали за русскую по ее искрящимся мехам и румянцу на раскрасневшихся от радостного возбуждения щеках, они колесили на машине по горным дорогам Греции, они сидели у моря, и Ховард читал для Абигайль вслух Соммерсета Моэма, а дочитав до фразы о путешествующих американских парах, читающих вслух друг другу на берегу моря, принимался громко хохотать, и Абигайль тоже улыбалась, и тогда они ощущали себя единой сплоченной командой, прибывшей с победительного в своем юном варварстве континента на континент, гордящийся прошлым и традициями, и им казалось, что сами они впитали как молодость и напор Америки, так и культуру и изысканность Старого Света.
